ЛЕПОРЕЛЛО. Не помню!
ДОН ЖУАН (читает). «Она была вашей поклонницей! Влюбилась в вас двоих! Всюду за вами ездила. Наконец в Керчи вы ответили на ее чувства...»
ЛЕПОРЕЛЛО. Стоп! Это какая Тамара? Такая курносенькая?
ДОН ЖУАН. Это – Нина. Город – Самара! А это – Тамара, город Керчь.
ЛЕПОРЕЛЛО. Город Керчь не помню. Я вообще не посещал город Керчь!
ДОН ЖУАН. А куда Аркашка Счастливцев шел из Вологды?
ЛЕПОРЕЛЛО. Он шел на Одессу, а вышел к Херсону...
ДОН ЖУАН. Это – матрос Железняк. Актер Счастливцев в пьесе Островского шел из Вологды в Керчь. И, как видишь, дошел. (Читает.) «...Вы уехали, а через положенное время родилась я, с прочерком в метрике, а на самом деле – с двумя знаменитыми отцами, о которых узнала, только став взрослой. Когда вас показывали по телевизору, я бросала все дела, садилась у экрана и затаив дыхание слушала ваши выступления, а иногда и не могла удержаться, чтоб не крикнуть: „Папа! Папа!..“
ЛЕПОРЕЛЛО (с иронией). Два раза – «папа»? Я сейчас заплачу!
ДОН ЖУАН (проглядывая письмо). «Материальной помощи мне от вас не надо!»
ЛЕПОРЕЛЛО. И на том спасибо!
ДОН ЖУАН (продолжает чтение). «Наоборот! Может, еще в старости пригожусь... А пока у меня к вам одна просьба: пригласите меня на концерте на сцену как Дону Анну! Для меня же это будет как воспоминание о маме, которую вы заметили со сцены много лет назад... Ваша дочь Мария. Второй ряд, место тринадцать...» Ну, что скажешь?
ЛЕПОРЕЛЛО. Аферистка!! Наверняка такое же письмо Винокуру послала.
ДОН ЖУАН. Не думаю... Здесь и фотография детская...
ЛЕПОРЕЛЛО. Чья?
ДОН ЖУАН. Ее. Марии Лепорелловны... Хочешь глянуть? Похожа...
ЛЕПОРЕЛЛО (подскочил). Почему «Лепорелловны»? Не надо так шутить! Синьор, я старый больной человек. Мои дочки живут в Москве, внучки – там же... В завещание я больше вносить никого не собираюсь!.. И вообще, если не хотим снова поссориться, давайте хоть пять минут соснем... (Накрылся пальто, демонстративно захрапел.)
ДОН ЖУАН (разглядывая фото). Бесчувственный ты человек, Лепорелло... А я стал сентиментален! И понимаю, что обман, но когда вижу вот такое юное создание, которое колется автографами, то набегает непрошеная слеза... (Смахнул непрошеную слезу, начал декламировать очередную роль, постепенно увлекаясь.) «Я пью за матерей, которые бросают своих детей... Пусть пребывают они в веселии и радости...»
ЛЕПОРЕЛЛО еще громче захрапел. ДОН ЖУАН понизил голос и еще несколько секунд беззвучно, мимически выразительно исполнял монолог Незнамова из пьесы «Без вины виноватые».
Тихо открывается дверь, вновь появляется АЛИК, внимательно наблюдает пантомиму ДОН ЖУАНА.
Наконец ДОН ЖУАН замечает его, прижимает палец к губам, решительно оттаскивает в сторону.
ДОН ЖУАН (шепотом, но гневно). Что вас снова принесло?! Какого черта?
АЛИК (шепотом). Извиниться пришел...
ДОН ЖУАН (шепотом). Мы вас прощаем! (Пытается вытолкнуть АЛИКА, тот сопротивляется.)
Алик. Подождите!.. Я не хотел, но все получается почему-то глупо и пошло... То, что ненавижу больше всего. Глупо и пошло! Смотрите! (Хватается за свою бороду и, к изумлению Дон Жуана, отклеивает ее.) Вот! Фарс! Глупейший!.. Фарс!
ДОН ЖУАН (удивился). Допустим, фарс... И что?
АЛИК. А то, что по сути – трагедия... Два любящих человека страдают и мучаются. Понимаете?
ДОН ЖУАН. Ничего, что в трусах?
АЛИК (не слушая). И помочь, как ни странно, можете вы – столичные знаменитости, со своими дурацкими лошадками... Еще раз извините!.. Мне действительно важно, чтоб вы обратили внимание на мою жену...
ДОН ЖУАН. Я в трусах, вы, что, не видите?
АЛИК (взвился). Не смейте так шутить!
ДОН ЖУАН. Я не шучу. Мне холодно...
АЛИК. У нее – стресс! Депрессия! Понимаете? Виноват я, не спорю... Я! Изменял, выпивал, уходил, всякое было... Потом вернулся, но она уже была
