Вселенная в одном атоме: Наука и духовность на служении миру

Во время этой беседы Бом также обрисовал мне в общих чертах суть спора между Нильсом Бором и Эйнштейном по вопросу интерпретации квантовой физики. Суть вопроса сводилась к отрицанию Эйнштейном принципа неопределенности; в центре спора лежала проблема, является ли реальность на ее базовом уровне недетерминированной, непредсказуемой, вероятностной. Эйнштейн полностью отрицал такую возможность, что отразилось в его знаменитом высказывании «Бог не играет в кости». Этот рассказ живо напомнил мне мою собственную буддийскую традицию, в которой диспут занимает значительное место в формулировании и обновлении многих философских идей.

В отличие от теоретиков раннего буддизма современные физики могут до невероятных пределов расширять воспринимающую способность глаза благодаря использованию различных инструментов, таких как гигантские телескопы (например, космический телескоп Хаббл) или электронные микроскопы. Результатом стало накопление совершенно невообразимых ранее объемов эмпирических знаний об устройстве материальных объектов. В свете таких изменений я настоял на необходимости преподавания основ современной физики в некоторых монастырских учебных заведениях тибетского буддизма. При этом я указывал на то, что мы таким образом фактически не вводим в учебную программу какой-то новый предмет, а лишь усовершенствуем уже имеющийся учебный план. И я очень рад, что теперь в некоторых академических монастырских учебных заведениях профессора и студенты старших курсов западных университетов проводят регулярные семинары по вопросам современной физики. Я надеюсь, что результатом этого процесса станет полноценное введение курса современной физики в учебные планы тибетских монастырей.

Хотя мне довольно давно было известно о существовании специальной теории относительности Эйнштейна, первое ее объяснение вместе с некоторыми философскими выводами я получил опять-таки от Дэвида Бома. Поскольку у меня отсутствует необходимая математическая база, преподавание мне основ современной физики, а особенно такой таинственной вещи, как теория относительности, было непростой задачей. Когда я вспоминаю терпеливость Бома, его мягкий голос и спокойную манеру поведения, а также его заботу о том, чтобы каждый аспект объяснения был мною полностью понят, меня переполняет чувство благодарности к этому человеку.

Любой человек, который хотя бы на самом общем уровне попытается понять теорию относительности, немедленно столкнется с тем, что излагаемые Эйнштейном принципы противоречат привычному для нас здравому смыслу. В своей теории Эйнштейн выдвигает два постулата: постоянство скорости света и принцип относительности, согласно которому все физические законы должны быть абсолютно одинаковы для всех наблюдателей, находящихся в движении относительно друг друга. Исходя из этих двух предпосылок, Эйнштейн полностью преобразил научное понимание пространства и времени.

Его теория содержит хорошо известную формулу, связывающую материю и энергию: Е = тс² (надо сказать, что это единственная научная формула, которую я знаю, что неудивительно, поскольку теперь ее пишут даже на футболках), а также ряд поразительных мысленных экспериментов с парадоксальными результатами. Многие из них, такие как парадокс близнецов из специальной теории относительности, замедление времени или сжатие объектов на околосветовых скоростях, получили сегодня экспериментальное подтверждение. Парадокс близнецов, согласно которому один из братьев улетает на космическом корабле, движущемся со скоростью, приближающейся к скорости света, к звезде, отстоящей на расстояние в двадцать световых лет, а затем возвращается и обнаруживает, что его брат-близнец стал старше его на двадцать лет, напоминает мне историю о том, как Асанга был вознесен в небесную обитель Будды Майтрейи, где получил пять ставших впоследствии знаменитыми текстов по махаяне, и все это за время, необходимое на то, чтобы выпить чашку чая. Когда же он вернулся на Землю, оказалось, что там минуло уже пятьдесят лет.

Полное понимание парадокса близнецов требует умения производить сложные математические вычисления, что находится за пределами моих возможностей. Но, насколько я могу понять, главный вывод из теории относительности Эйнштейна состоит в том, что представления о пространстве, времени и массе не могут считаться абсолютными; эти категории нельзя рассматривать в качестве независимых, постоянных и неизменных субстанций или сущностей. Пространство не является независимым трехмерным объектом, а время также не есть отдельная сущность; напротив, они сосуществуют в четырехмерном континууме пространство-время. Коротко говоря, специальная теория относительности Эйнштейна утверждает, что в то время как скорость света есть величина постоянная, в мире не существует абсолютной, исключительной системы отсчета, и все, включая пространство и время, в абсолютном смысле является относительным. Это поистине знаменательное открытие!

Буддийской философии не чужда мысль о том, что время представляет собой относительную категорию. Еще в начале II в. н.э. философская школа саутрантика возражала против абсолютности понятия времени.

Разделяя временной процесс на прошлое, настоящее и будущее, саутрантики показывали взаимозависимость всех этих трех категорий и настаивали на несостоятельности любых представлений о существовании реально независимого прошлого, настоящего и будущего. Они показывали, что время не следует считать в подлинном смысле реальной сущностью, независимой от находящихся во времени феноменов, но что оно должно пониматься как способ описания отношений между ними. Помимо и независимо от непостоянных, преходящих феноменов, на основе наблюдения которых мы строим концепцию времени, не существует никакого иного реального «времени», подобного, например, огромному сосуду, в котором появляются вещи и события и который существовал бы при этом независимо от них и сам по себе.

Эти аргументы в пользу относительности времени, разработанные впоследствии Нагарджуной, относятся прежде всего к области философии, но важно и то, что в буддийской философской традиции уже около двух тысяч лет назад шла речь об относительности понятия времени. И хотя мне говорили, что некоторым ученым эйнштейновское четырехмерное пространство-время видится именно наподобие некоего гигантского постоянно существующего