Лунный бархат

Энди порывисто вздохнул. Эмма грустно улыбнулась. Клара обхватила рукой в браслете ее шею с задумчивым, почти болезненным выражением.

– Мертвый город с пустыми глазами – со мной.
Я стрелял холостыми. Я вчера был живой, –

закончил Лешка.

– Здорово, – шепнул Энди.

– Темная ночь…
только пули свистят по степи.
Только ветер гудит в проводах,
Тускло звезды мерцают… –

вдруг пропела Эмма глубоким, темным, очень низким контральто. Лешка тут же ответил низким гитарным аккордом и тихо, в тон, продолжил:

– В темную ночь
Ты, любимая, знаю, не спишь…

Этот дуэт в полумраке казался каким-то мистическим действом – даже мороз стекал по коже от ощущения смеси прелести и жути. От голоса Эммы кружилась голова, он обволакивал, как туман, как мрак – и тем более странной казалась эта гармония, общность обычного и демонского.

– Эту песню пел, кажется, Бернес, – сказал Эмма, когда смолк последний аккорд. – Она была очень в моде в тот год, когда я умерла.

– А ты, оказывается, старше меня, – сказал Энди. – Вот не думал…

– Я еще девочка, – усмехнулась Эмма. – Просто ты уж совсем котенок, малыш.

– Ну… шестьдесят шестой, все-таки…

– Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство! – язвительно заметила Клара.

– Оставь, Клархен, Сталин тогда уже умер… Я ошиблась, Энди. Я умерла в семьдесят третьем.

– А я думал – сразу после войны…

– Нет, что ты… я еще молоденькая.

– А я по-вашему, вообще грудная, что ли?! – хмыкнула Клара. – Я-то девяносто восьмого!

– Не повод для обиды, – сказал Лешка, наконец обретя дар речи. – Молодость женщину не портит.

И вдруг, закашлявшись, замолчал. Холодная сладкая волна окатила его с головой. Лешка глотнул воздуха, как после удара под дых, и оглянулся.

Вампир с белыми лохматыми волосами, в драной футболке с напечатанным на ней черепом в короне, в джинсах с заплатами и стоптанных башмаках стоял за его спиной, положив руки, сомнительно украшенные огромными стальными перстнями, на спинку дивана. Его физиономия с зелеными глазами в прищур и хамской ухмылкой вызывала симпатию и неприязнь одновременно.

– Предупреждать надо, – буркнул Лешка. – Входишь, как Потрошитель.

– Предупреждаю! – ухмыльнулся вампир еще шире.

– Добрый вечер, Артур, – сказала Эмма с прочувствованным уважением.

– Здравствуйте, – кивнул Энди, и кивок выглядел, как поклон. Клара молча поклонилась по-настоящему.

– Послушать пришел? Или попеть? – спросил Лешка. – Ну спой тогда что-нибудь типа «Мы с то бою повстречались». Ты петь-то умеешь? Ну, да это и неважно.

– Охренеть, – сказал Артур и плюхнулся на диван. – Я гляжу, вы тут недурно развлекаетесь – один поет куплеты и порет чушь в паузах, а прочие