Или, может быть, более яркое? Но ведь оба кольца сверкают одинаково ярко! Цвет луны или цвет солнца? Но ведь луна бывает желто-красной, как персик, она сама не раз видела такую, висевшую низко над горизонтом. Да и свет луны — это всего лишь отраженный свет солнца. А у самого солнца цвет желтый, да и металл его — золото, но порой оно сияет в небесах ослепительно белым светом. Как же тут выбирать? Это невозможно!
Кровь бросилась ей в лицо; руки в латных перчатках поплыли у нее перед глазами. Да, все верно! Она и раньше так считала!
Юная Луна быстро глянула на Повелителя камней.
— Между ними нельзя выбирать, господин мой, — сказала она. — Ты хочешь, чтобы я сделала ошибочный выбор. Они равноценны.
Она еще не закончила произносить эти слова, но уже почувствовала, как душу ей сковывает ужас. Она ошиблась! О, как глупо она ошиблась!.. Повелитель камней снова сжал пальцы, и кольца исчезли у него в кулаках.
— Ступай по этой тропе до большой гранитной глыбы, а там пройдешь между двумя кустами орешника и найдешь того, кого ищешь, — промолвил он и исчез.
Юная Луна, оставшись на поляне одна, сперва немного постояла, а потом, спотыкаясь, побрела по тропе. Голова у нее кружилась от облегчения и только что пережитого невероятного напряжения. Она нашла гранитный камень и два ореховых куста с гибкими ветвями и нежно-зелеными молодыми листьями, прошла между кустами и сразу же оказалась на залитой солнцем поляне.
Это было очень странное место. Поляна поросла высокой густой травой, в которой звездами светились яркие весенние цветы. Поляну окружали цветущие деревья, но, как ни удивительно, ветви их одновременно ломились от зрелых плодов! Так тщеславный малыш, желая похвалиться, надевает на себя разом все свои побрякушки. Рядом с бледными цветами Юная Луна видела яблоки, вишни, груши — зрелые, без малейшего пятнышка! На противоположном конце поляны над травой приподнималась плоская скала, на которой лежал юноша в изысканных одеждах и будто спал.
«У него же золотистые волосы! — подумала Юная Луна. — Вот почему на рисунке они выглядели такими светлыми. А они цвета янтаря или меда».
Лицо юноши она узнала сразу благодаря его изображению, которое показала ей королева. Как и его тонкую руку с длинными пальцами — руку ученого, что покоилась сейчас на камне ладонью вверх. Юная Луна бросилась к принцу.
И тут совсем рядом со скалой, на которой он лежал, шевельнулись темные ветви, а потом вдруг… двинулись куда-то, отделившись от ствола. Нет, это же никакое не дерево! На поляну вышел олень, сбивая могучими ветвистыми рогами яблоневый цвет.
Олень был черен, как уголь; черные концы его острых рогов ярко блестели, а отростков на рогах было по крайней мере двенадцать. Огромные глаза оленя налились кровью, он всхрапнул и опустил голову, словно перед сражением с противником, копнул мягкую землю острым копытом и наставил на Юную Луну свои острые рога.
«Я же прошла испытание!» — беззвучно крикнула она.
Разве это не так? И почему тогда ей сейчас грозит гибель?
«Там ты найдешь того, кого ищешь», — сказал ей тогда Повелитель камней.
И гнев ее немного улегся, когда она вспомнила, что он обещал ей освободить принца Хорк-Энда.
Но, господи, что же еще она должна сделать?! Свалить этого огромного оленя голыми руками? Отпугнуть его хмурым взглядом? Превратить его в…
При мысли об этом она даже легонько вскрикнула, и олень, вздрогнув, тут же бросился в атаку. Юная Луна успела отскочить и спрятаться за небольшим гибким вишневым деревцем. Затрещала ткань — это олень выпутывался из ее плаща.
А юноша, лежавший на камне, так и не пошевелился. Юная Луна не сводила с него глаз, хотя отлично понимала, что смотреть ей нужно на оленя, грудь которого гневно вздымалась.
— Ох, ну к чему эта дурацкая игра! — сердито сказала девушка, ни к кому не обращаясь, а потом крикнула оленю:
И ей тут же показалось, что все это полнейшая глупость хотя бы потому, что никакой оленихи там и в помине не было!
А потом вдруг поняла, что принц лежит уже не на камне, а на траве, и он совершенно наг, а его золотистые волосы разметались во все стороны, точно во сне, глаза закрыты, но брови сдвинуты, словно он старается и никак не может проснуться. Потом вдруг его загорелая изящная рука шевельнулась, согнулась в локте и снова выпрямилась. Глаза раскрылись, вглядываясь в пустоту, пальцы судорожно сжались и разжались, и он с удивлением посмотрел на них, словно все это делалось помимо его воли, словно он боялся того, что может увидеть на месте своей руки. Юная Луна слышала, как тяжело, с
