— Даника! Они точно так же будут лежать здесь, когда мы будем спускаться!
— Иду-иду-иду!
Я отвернулась: мне была отвратительна ее внезапная сорочья жадность.
— Я полезла вверх, Даника!
— Минуточку! Не ходи одна! Ах, Анна, это же настоящий бриллиант! Я никогда не видела бриллиантов такой чистой воды и такой изумительной огранки!
Скрепя сердце я позволила ей еще несколько секунд понаслаждаться блеском камней. Это было такое долгое путешествие. На нашу долю выпало столько невзгод, и я оказалась не в силах отказать Данике в столь неожиданном маленьком удовольствии. А она ползала на коленях по склону от одного самоцвета к другому, и они сверкали, как капли воды в солнечных лучах.
— Иду-иду, — заверяла она меня, повернувшись ко мне спиной. — Иду-иду.
А потом вдруг один из валунов поднялся с земли, как живой, и из-под него высунулось нечто комковатое, покрытое щупальцами и похожее на уродливый корень дерева.
Тварь что-то злобно прошипела, схватила Данику за руку и за прядь густых медового цвета волос и мгновенно утащила в свою нору. Валун тут же с грохотом снова упал на землю, земля вокруг шевельнулась, крепко его сжала, и теперь он выглядел так, словно никогда и не трогался с места.
Ошеломленная, я долго не могла отвести глаз от этого камня. Не помню, как я доползла до проклятого валуна, помню только, как стучала по нему кулаками и рукоятью меча, как что-то яростно кричала и чего-то требовала. Но тут обломки у меня под ногами вдруг поднялись единой сухой и гремящей волной и отшвырнули меня, больно раня своими острыми краями, — вниз, назад, к опушке леса…
Джастин бросилась ко мне. Я была вся в крови, но боли почти не чувствовала. Я выкрикивала проклятья, плакала и долгое время никак не могла успокоиться и что-то объяснить.
— Боже мой, какая глупость! Она купилась на самый что ни на есть жалкий трюк! Ловушка для обезьян, только вместо риса драгоценные камни! Возможно, и не настоящие… А Даника словно с ума сошла — позволила увлечь себя в западню и исчезла в недрах этой горы из-за какой-то горсти угольков, а может, и вовсе драконьего дерьма…
— Ее нельзя было так просто поймать в ловушку, — твердо сказала Джастин. Но лицо у нее было цвета воска. — Ты видела, кто ее схватил?
— Да, но не поняла… Нечто совершенно отвратительное, все перекрученное… Может, какой-то демон или горный тролль… Ох, Джастин! Она ведь теперь там, внизу, одна, в кромешной темноте, полной шепота неведомых существ… Я просто поверить не могу, что мы оказались так глупы!
— Анна, успокойся, мы ее найдем!
— Да не могу я успокоиться! — Я схватила ее за плечи и сильно тряхнула. — Только уж ты-то не исчезай, а? Не оставляй меня одну, не заставляй и тебя искать…
— Я никогда тебя не оставлю, обещаю тебе это. — Она пригладила мне волосы обеими руками, убрала их с лица. — Послушай, Анна, послушай же меня: мы ее непременно найдем. Мы найдем и Кристабель, и Флер, и мы не оставим эти края, пока…
— Но как мы найдем ее? — выкрикнула я. — Как, Джастин? Над ней ведь сплошная скала!
— Есть разные способы… Что-нибудь да придумаем. Земля любит загадывать нам загадки, но у каждой загадки всегда есть отгадка. Флер обязательно снова превратится из птички в женщину, и мы непременно отыщем ту тропу, по которой Кристабель сможет уйти из страны лесного короля. И мы спасем Данику из лап горных бесов. Есть множество всяких решений для этих задач, нужно лишь отыскать верное…
— Но как же мы его отыщем? — снова вскричала я. Мне казалось, что чем дальше мы заходим в драконовы владения, тем глубже увязаем в различных бедах. — Да стоит нам повернуться, и одна из нас исчезает! Теперь, наверно, твоя очередь…
— Я не исчезну! Я тебе обещаю…
— Или моя…
— Я знаю кое-какие загадки, — послышался рядом чей-то голос. — Может быть, я смогу вам помочь?
Мы отпрянули друг от друга, потрясенные так, словно рядом с нами заговорило дерево; хотя, возможно, в этой немыслимой стране деревья и умеют говорить.
Но то была женщина. В черном плаще с серебряной каймой. Из-под капюшона плаща были видны ее светлые волосы; прекрасные синие глаза цвета темного ириса смотрели мрачновато-спокойно.
В руке светловолосая женщина держала странный посох, похожий на черную кривоватую ветку. В черную древесину посоха был инкрустирован самоцвет того же цвета темного ириса, что и ее глаза. Голос ее звучал тихо; она, похоже, была ничуть не удивлена нашим появлением. Возможно, обитателей этих мест ничем удивить было нельзя. Поскольку мы молчали, она заговорила снова:
— Меня зовут Айрекрос. Вы подвергаетесь огромной опасности, ибо находитесь теперь в непосредственной близости от страшного дракона. Вы должны понимать это.
— Мы явились сюда, чтобы спасти одного арфиста, — с горечью промолвила я. — Нас было пятеро, когда мы пересекли границу этих земель.
