— Но мы не можем купить вам лауданум, — предупредил Райан.
— Я вас об этом и не просил. — Де Квинси утер с лица пот и продолжил: — Мне известно имя человека, которого мы ищем.
— Да, отец, мы знаем. Это полковник Бруклин.
— Как? Вы пришли к тому же заключению?
Де Квинси так удивился, что на некоторое время даже позабыл о боли.
— Отец, мы разговаривали с Маргарет Джуэлл.
В первый раз за всю жизнь Де Квинси не нашелся что сказать.
Эмили в двух словах объяснила, что им удалось узнать.
— В то время Маргарет стыдилась рассказать всю правду. Она стала жить с отставным сержантом и взяла его фамилию — Бруклин.
— Так Бруклин — сын Джона Уильямса? — поразился Де Квинси.
— Мальчик просто помешался на всем, что было связано с отцом. Он постоянно приходил на места его преступлений. Однажды во время спора об Уильямсе он ударил ножом сначала приемного отца, а затем и Маргарет и поджег лачугу, в которой они жили. Сержант погиб в огне, но Маргарет удалось выбраться. Больше она мальчика не видела.
— Но мы располагаем пока только догадками, — покачал головой Де Квинси. — Когда я заметил лорду Палмерстону, что полковник вполне подходит под мое описание убийцы, господин министр пришел в ярость. Палмерстон не в силах вообразить, что герой войны, заслуженный офицер и, кроме того, наиболее доверенное лицо в его окружении, человек, которому он доверяет свою жизнь, является хладнокровным, жестоким убийцей.
— Я знаю, кто может нам поверить, — сказал Райан.
— Кто же?
— Комиссар Мэйн. Это он поведал нам с Беккером о первых убийствах на Рэтклифф-хайвей.
— Его необходимо будет убедить.
— Господи! Я больше не могу спокойно смотреть, как вас трясет, — воскликнул Райан. — Кучер, остановите!
Райан выскочил из коляски, зашел в аптеку и вскоре вернулся с бутылочкой рубиновой жидкости.
— Я потратил практически последний свой шиллинг. Расходуйте экономно.
Де Квинси схватил пузырек и, казалось, собрался выпить его целиком, но удержал трясущуюся руку и сделал лишь один глоток.
Потом закрыл глаза и задержал дыхание. Выдохнул. Посмотрел на Райана, и лицо его уже не выглядело таким измученным.
— Благодарю вас, инспектор.
— Только, ради всего святого, никому не рассказывайте.
— Правда, я этого не забуду. А теперь отправляйтесь к комиссару Мэйну. Мы же с констеблем и Эмили попробуем найти Бруклина.
— Мы с Беккером больше не служим в полиции. Если комиссар откажется меня выслушать, нам придется рассчитывать только на самих себя. И что мы будем делать? Бродить по Лондону в надежде разыскать Бруклина?
— Мы вовсе не одиноки, инспектор. И бродить по Лондону нам тоже не придется. Мои информаторы раздобыли крайне важные сведения. Я могу с уверенностью утверждать, где живет полковник.
И Эмили, и Беккер удивились, узнав, что цель их поездки находится столь близко. Де Квинси попросил кучера вернуться на Оксфорд-стрит и ехать по ней на восток, а затем свернуть на юг в направлении Сохо-сквер.
— Когда в юности я нищенствовал на лондонских улицах, я часто приходил на площадь Сохо-сквер, — рассказывал по дороге Де Квинси. — Тогда еще не существовало этой ярмарки, да и фабрики Кросса и Блэкуэлла тоже не было. Но вот крыльцо там, впереди, выглядит точь-в-точь таким же, как пятьдесят два года назад, когда я совсем без сил сидел на нем рядом с Энн. Все это происходило как будто вчера. Если бы Энн тогда чуть промедлила, я бы… — Де Квинси прогнал неприятные воспоминания. — А здесь, прямо за площадью…
— Греческая улица, — прочитала Эмили название на одном из домов. — Отец, ты ведь писал об этих местах.
— Да, в «Исповеди…». Я уехал далеко отсюда, но вот я снова здесь. Пожалуйста, остановите, добрый человек, — попросил Де Квинси.
— Ни один седок еще не обращался ко мне так вежливо, — проговорил возница и натянул поводья.
— Дом номер тридцать восемь. Я пережил холодную зиму отчасти благодаря загадочному человеку, который пожалел меня и разрешил ночевать в доме, в котором сам он появлялся время от времени. Мебели в доме не было. Я спал на голом полу, подложив под голову в качестве подушки скомканные судебные документы. Одеялом мне служило вонючее пальто конюха.
— Номер тридцать восемь будет дальше по улице, — показал Беккер.
— Никто не следит за входом? — поинтересовался Де Квинси.
— Кажется, все спокойно.
Они вышли из экипажа на тротуар. Пронизывающий ветер заставил Эмили плотнее запахнуть пальто.
