— Я сегодня исчезаю, — объявил он сообщникам.
— Так быстро?
— Я попал под подозрение. Время совершить стратегическое отступление.
Все улыбнулись, услышав привычный армейский термин.
— Вы исполнили то, о чем мы договаривались, — продолжал Бруклин. — Завтра, после того как огонь уничтожит сотни и тысячи домов, в городе останется мало людей. Уцелевшие банки и торговые компании окажутся без охраны. Возьмите себе за труды столько, сколько сочтете нужным. Никто вас не остановит, особенно учитывая, что вы одеты в полицейскую форму. И не забудьте сжечь здания, в которых совершите кражу.
— А ты? Какой будет твоя награда?
— Для начала уничтожение всего этого опиума.
— А потом?
— После того как половина Лондона сгорит, возможно, паника достигнет предела, за которым народ решится на революцию.
— Ты так любишь говорить о революции.
— Задача армии — защищать Англию, но в Индии мы на самом деле занимались тем, что помогали нашим богачам становиться еще богаче за счет продажи опиума. Я сбился со счета, скольких я убил из-за этих ничтожных аристократов и их чертова наркотика.
— И теперь ты убиваешь граждан Англии.
— Неизбежные потери. Существующую систему необходимо уничтожить. Мне приятно думать, что аристократишки, которые наживались на совершаемых нами убийствах, теперь дрожат от страха.
— Ладно. Тебе — революция, нам — деньги.
— Честная сделка. Вы без проблем покинете город на украденных похоронных дрогах. Оденетесь сотрудниками похоронного бюро, поверх реквизированных денег поставите гробы с трупами, так что никто вами не заинтересуется.
— Чем скорее мы начнем, тем лучше. Давайте сообщим стражникам у ворот, что все здесь, похоже, в порядке.
— Взрыватели установлены на десять минут?
— Да. К тому времени мы уже будем на безопасном расстоянии. — Говоривший отогнул джутовую ткань и продемонстрировал засунутый между брикетов запал. — Поджигай. За ним воспламенятся и все остальные.
Бруклин чиркнул спичкой.
— Стоп! — раздался крик за спиной.
А в полумиле от доков, грохоча по булыжной мостовой, к Рэтклифф-хайвей приближался кеб.
Когда сидевшая в кебе Маргарет Джуэлл узнала эти мрачные улицы, она пришла в сильное возбуждение.
— Нет! Вы не сказали, что мы поедем сюда!
— Понимаю, вам тяжело, — сказала Эмили и взяла руку женщины в свою. — Но нам нужна ваша помощь.
— Вы даже не можете представить, как мне тяжело!
Кеб свернул на Рэтклифф-хайвей. В обычный день на улице бурлила бы жизнь, но этим вечером она была неестественно пустынной. Страх разогнал всех жителей по домам.
— Везите меня обратно! Я поклялась никогда не возвращаться в эти места!
— Маргарет, — мягко произнес Беккер, — вашего сына необходимо остановить.
— За этим я и пришла в Скотленд-Ярд.
Даже несмотря на скудное освещение внутри кеба от редких уличных фонарей, женщина повернула голову так, чтобы не был виден шрам на лице.
— Вы, Маргарет. Только вы и можете его остановить, — сказала Эмили.
Кеб достиг места назначения.
Маргарет выглянула в окошко и застонала.
Ее взору предстал магазин одежды — тот самый, который в 1811 году принадлежал Тимоти Марру и в котором Джон Уильямс зверски убил четырех человек.
Маргарет заговорила. Так тихо, что Эмили и Беккер едва ее расслышали:
— Вы не заставите меня войти туда.
— Туда и не нужно, — успокоила ее Эмили. — Нужно перейти через дорогу. Мой отец и комиссар Мэйн приехали раньше нас и нашли подходящее место, где можно будет подождать.
Девушка и Беккер помогли Маргарет выбраться из кеба так, чтобы она не видела лавку Марра.
