то это благодаря тебе, Джон. Тебе и таким, как ты.
Грей чувствовал, что надо бы что-то ответить, но он не знал, что на это сказать. Каррузерс встал, подошел к Грею, положил руку левую — ему на плечо, а правой легонько коснулся его лица.
— Как там в Писании говорится? — тихо сказал он. — «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся», да? Я алчу, Джон, — прошептал он. — — А ты жаждешь. Ты не подведешь меня!
Пальчики крошечной руки Чарли скользили по его коже — это была и мольба, и ласка одновременно.
«Армейские традиции требуют, чтобы военный трибунал проходил под председательством старшего офицера, в присутствии других офицеров в том количестве, которое он сочтет необходимым для разбирательства дела. Как правило, их бывает четверо, может быть больше, но, как правило, не менее трех. Обвиняемый имеет право вызвать свидетелей в свою пользу, и судьи обязаны их выслушать, как и любых других лиц, которых пожелают, определив таким образом обстоятельства дела, и, приняв решение, выносят приговор».
Похоже, этот весьма невнятный текст был единственным существующим документом, определяющим процедуру военного суда. По крайней мере, это было единственное, что Хэл сумел для него добыть за короткое время, остававшееся до отъезда. Никаких официальных законов, регулирующих деятельность военных судов, не существовало, и законы страны, где проходил суд, в нем тоже не действовали. Короче, армия — сама себе закон. Впрочем, Грей всегда это подозревал.
Что ж, в таком случае руки у него развязаны. Он может добиваться того, чего хочет Чарли Каррузерс, как сочтет нужным. Все зависит исключительно от личного мнения и взглядов офицеров, которые войдут в состав суда. Значит, стоит выяснить, кто эти люди, и познакомиться с ними как можно быстрее...
Ну а пока что у него было еще одно мелкое поручение.
— Том, — сказал он, роясь в своем сундуке, — вы выяснили, где живет капитан Стаббс?
— Да, милорд. И, если вы прекратите мять свои рубашки, я вам все скажу.
Том, укоризненно взглянув на хозяина, ловко оттеснил его в сторону.
— Что вы тут, вообще, искали-то?
— Медальон с портретом моей кузины и ее ребенка.
Грей отступил назад, предоставив Тому склониться над раскрытым сундуком. Лакей принялся бережно расправлять пострадавшие рубашки, выравнивая все складочки. Сам сундук изрядно обуглился снаружи, но солдаты все же сумели его спасти, так что гардероб Грея остался цел, к великой радости Тома.
— Вот, милорд, — Том достал из сундучка маленький пакет и бережно вручил его Грею. — Мои наилучшие капитану Стаббсу. То-то уж он обрадуется, когда получит этот портретик! Малыш — просто вылитый он, вы не находите?
Найти место жительства Малькольма Стаббса удалось далеко не сразу, хотя Том объяснил дорогу весьма подробно. Дом — насколько это можно было назвать домом — находился в одном из самых бедных кварталов городка, на грязной улочке, обрывающейся у самой реки. Грей был изрядно удивлен: он знал Стаббса как весьма общительного человека и добросовестного офицера. Отчего же тот не поселился в гостинице или в хорошем частном доме, поближе к казармам?
К тому времени как он наконец нашел нужную улочку, его терзали смутные подозрения. Подозрения эти все усиливались по мере того, как он пробирался среди ветхих хижин и стаек чумазых ребятишек, щебечущих на нескольких языках одновременно. Завидев офицера, они увязывались за ним, радуясь развлечению и перебрасываясь непонятными замечаниями на своем птичьем наречии, но, стоило ему спросить о капитане Стаббсе, они умолкали и тупо пялились на него, сколько он ни тыкал для наглядности пальцем в свой мундир.
Он прошел всю улочку, угваздав сапоги глиной, навозом и толстым слоем листьев, которые дождем сыпались с гигантских деревьев, прежде чем нашел хоть одного человека, способного ответить на его вопрос. Это был древний индеец, который невозмутимо восседал на камне у воды, завернувшись в полосатое одеяло, какие британские торговцы продавали туземцам, и удил рыбу. Этот человек говорил на смеси трех или четырех языков, из которых Грей понимал только два, но для взаимопонимания этого хватило.
— Un, deux, trois[19], назад, — сказал старик, указывая большим пальцем вверх по улочке, а потом дернув им вбок. Дальше последовало что-то на индейском наречии. Грей смутно понял, что речь шла о женщине, видимо, хозяйке дома, где квартировал Стаббс. Завершающее упоминание о «lе bon Capitaine»[20] подтвердило это предположение, и Грей, поблагодарив этого господина по-английски и по-французски, направил свои стопы к третьему от реки дому. Любопытные ребятишки тянулись за ним, точно хвост за воздушным змеем.
