Голос Ахзмера оборвался, и Тхикайр прищурился.
— Ахзмер! — позвал он.
— Сэр, курс...
Тхикайр развернулся к главному экрану — и оцепенел.
Шесть из семи входящих в экспедиционный флот дредноутов устремились прочь от планеты.
— Что они?.. — начал было командующий флотом — и ахнул, когда два дредноута внезапно открыли огонь. Но не по планете, а по собственному эскорту!
Ничто в галактике не могло выдержать залпа дредноута, подошедшего на расстояние действия энергетического оружия. И уж конечно, это было не под силу кораблю-разведчику, эсминцу или крейсеру.
Менее чем за сорок пять секунд все до единого корабли прикрытия Тхикайра были уничтожены, и вместе с ними — три четверти транспортных кораблей.
— Джайнфара ко мне! — выкрикнул Тхикайр. — Выясните, что...
— Сэр, корабль командира эскадры Джайнфара не отвечает! — выпалил офицер связи. — И ни один из дредноутов тоже не отвечает!
— Что?! — Тхикайр уставился на него, не веря собственным ушам, и тут завыла сирена. Одна, другая, третья.
Тхикайр кинулся к главному контрольному экрану, и кровь в его венах оледенела, когда на экране начали вспыхивать темно-красные огоньки. Отключился машинный отсек, за ним — боевой информационный центр, пункт управления стрельбой, радиолокационный центр, центр противоракетной обороны и центр астрогации.
А затем и командирский мостик остался без энергии. Светильники погасли, мостик погрузился во тьму, и Тхикайр услышал, как кто-то забормотал молитву, когда включилось аварийное освещение.
— Сэр!
Голос Ахзмера дрожал. Тхикайр посмотрел на него — и сам лишился дара речи. Он застыл, словно парализованный, не имея сил совладать с невозможным.
А потом бронированная дверь командного мостика отворилась, и глаза Тхикайра расширились — через порог шагнул людь.
Все присутствовавшие на мостике офицеры были вооружены, и Тхикайр невольно прижал уши, когда дюжина пистолетов выстрелила одновременно. Два десятка пуль ударило в незваного гостя... без малейшего результата.
Нет, это утверждение было не совсем верным, как заявил какой-то оцепеневший уголок сознания Тхикайра. Пули прошли через людя и с визгом срикошетили от переборки у него за спиной, но людь не обратил на это никакого внимания, Ни ран, ни потоков крови. Как будто его тело было создано из дыма, не оказывающего сопротивления и не несущего никакого ущерба.
Людь просто стоял, глядя на них, а потом, внезапно, человеков стало больше. Четверо. Всего четверо. Но этого было более чем достаточно.
Сознание Тхикайра помутилось; он был настолько ошеломлен, что даже не ощутил паники, когда новоприбывшие чужаки внезапно расплылись. Они словно наполовину превратились в туман, и тот распространился по командному мостику с невероятной скоростью. Они проплыли через мостик, окутав офицеров, и до Тхикайра донеслись крики. Крики дикого ужаса перешли в пронзительные вопли, когда стоявшие за командующим шонгайрийцы увидели, что туман движется в их сторону — и захлебнулись ужасным бульканьем, когда туман поглотил их.
А потом Тхикайр остался единственным шонгайрийцем на мостике.
Его тело требовало рухнуть, но колени отчего-то отказывались сгибаться. Чтобы рухнуть, надо было пошевелиться, а из зеленых глаз первого людя словно протянулось нечто и запретило Тхикайру шевелиться.
Зеленоглазый людь подошел к командующему и остановился, сцепив руки за спиной и изучающе глядя на Тхикайра.
— Вам за многое придется ответить, командующий флотом Тхикайр, — негромко произнес людь... на безукоризненном шонгайрийском.
Тхикайр уставился на него. Он не мог произнести ни слова ему не было этого позволено. Людь улыбнулся. В его улыбке было нечто пугающее... и что-то неправильное. Зубы! — внезапно понял Тхикайр. Смехотворные маленькие человековские клыки удлинились, заострились, и в этот миг Тхикайр понял, как тысячи тысяч лет жертвы смотрели на улыбки его соплеменников.
— Вы называете себя хищниками. — Людь слегка приподнял верхнюю губу. — Поверьте мне на слово, командующий — ваш народ понятия не имеет, что такое настоящие хищники. Но он его получит.
Тхикайр невольно заскулил, и зеленые глаза полыхнули наводящим ужас внутренним огнем.
— Я забыл, — произнес людь. — Я отвернулся от собственного прошлого. Даже когда вы пришли в мой мир, когда вы убили миллиарды людей, я продолжал не помнить. Но теперь, благодаря вам, командующий флотом, я помню. Я помню обязательства, которые налагает на меня честь. Я помню ответственность, лежащую на князе Валахии. И я помню — о, как я помню! — вкус мести. А это мне труднее всего будет простить, командующий флотом Тхикайр. Я потратил пять сотен лет, учась забывать этот вкус, а из-за вас я снова ощутил его во рту.
Тхикайр продал бы душу, лишь бы отвести взгляд от этих сверкающих изумрудных глаз, но даже в этом ему было отказано.
