— И где же вы их добудете, а?
— Поступлю на службу к какому-нибудь лорду, или... — Он с трудом выдавливал слова, чувствуя себя попрошайкой. — Может быть, на это уйдет несколько лет, но я непременно расплачусь! Клянусь вам!
— Своей рыцарской честью?
Дунк побагровел.
— Я могу оставить знак на пергаменте.
— Расписка межевого рыцаря на клочке бумаги? — сир Утор закатил глаза. — Этим только задницу подтереть!
— Но вы ведь тоже межевой рыцарь!
— Вы меня обижаете. Я еду куда хочу, не служу никому, кроме себя самого, это все правда, но... прошло уже много лет с тех пор, как я в последний раз ночевал на меже. В тавернах куда удобнее, знаете ли. Я турнирный рыцарь, лучший, какого вам когда-либо доводилось или еще доведется встретить!
— Лучший?! — его заносчивость взбесила Дунка. — Возможно, Смеющийся Вихрь с вами не согласился бы, сир. Как и Лео Длинный Шип, как и Бракенский Зверь. На Эшфордском турнире никто и не слыхивал об Улитке. С чего бы это, раз вы такой знаменитый боец?
— А я разве говорил, что я знаменитый боец? Знаменитого бойца ждет слава. А по мне, лучше уж оспа. Премного благодарен, я предпочитаю оставаться неизвестным. Я одержу победу в следующем круге, но в последнем поединке проиграю. Баттервелл обещал тридцать драконов рыцарю, который останется вторым — и это меня вполне устроит... как и несколько приличных выкупов и выигранные заклады.
Он указал на груды серебряных оленей и золотых драконов, лежащие на столе.
— Вот вы выглядите здоровяком и высоки ростом. Высокий рост всегда производит впечатление на глупцов, хотя на турнирах от него толку все меньше и меньше. Уиллу удалось поставить на меня на три к одному. А лорд Шоуни, тот вообще дал пять к одному, глупец!
Он взял со стола серебряного оленя и раскрутил его щелчком длинных пальцев.
— Следующим рухнет Старый Бык. Потом рыцарь из Ивняков, если он, конечно, дотянет. Принимая во внимание разыгравшиеся страсти, я думаю, что могу рассчитывать на неплохие ставки. Простецы любят своих местных героев.
— В жилах сира Глендона течет кровь героя! — выпалил Дунк.
— О, надеюсь, надеюсь. Кровь героя — это два к одному. За кровь шлюхи дают куда меньше. Сир Глендон направо и налево хвалится своим отцом, но вы заметили, что он ни разу не упомянул о своей матери? У него есть на то причины. Он родился от солдатской шлюхи по имени Дженни. Дженни-Пенни, звали ее до битвы на Багряном Поле. В ночь накануне битвы она переспала с таким количеством мужиков, что с тех пор ее звали не иначе как Дженни Багряное Поле. Она спала с Квентином Молнией, в этом я не сомневаюсь, как и с сотней других мужчин. Так что, сдается мне, наш приятель Глендон принимает желаемое за действительное. Он ведь даже не рыжий!
«Кровь героя...» — подумал Дунк.
— Но он утверждает, что он рыцарь.
— О, в этом я не сомневаюсь. Мальчишка и его сестра выросли в борделе, который назывался «Ивняки». После смерти Дженни-Пенни о них стали заботиться другие шлюхи, и они вбили мальчишке в голову историю, сочиненную его матерью, — что он якобы сын Молнии. Старый оруженосец, живший поблизости, научил мальчишку, чему мог, в уплату за пиво и девок, но, поскольку он был всего лишь оруженосец, он не мог посвятить маленького бастарда в рыцари. Однако полгода тому назад в бордель завалилась компания рыцарей и некоему сиру Моргану Данстейблу спьяну приглянулась сестрица сира Глендона. Но вышло так, что его сестра оказалась еще девственницей, а у Данстейбла не было денег за то, чтобы уплатить ей за утрату невинности. И они заключили сделку. Сир Морган посвятил ее брата в рыцари, прямо там, в «Ивняках», перед лицом двадцати свидетелей, а потом сестричка отвела его наверх и позволила ему сорвать ее цветок. Вот как оно все вышло.
Любой рыцарь может посвятить в рыцари другого человека. Будучи оруженосцем при сире Арлане, Дунк наслушался историй о людях, которые приобрели себе рыцарство в обмен на услугу или угрозами, или за мешок серебра, но про такое, чтобы рыцарство покупали в обмен на девственность сестры, он еще не слыхивал.
— Это просто байки, — сказал он помимо собственной воли. — Не может быть, чтобы это была правда!
— Я слышал об этом от Кирби Пимма. Он уверяет, что сам присутствовал там и был одним из свидетелей посвящения в рыцари, — пожал плечами сир Утор. — Сын героя, шлюхин сын, а возможно, и то и другое, но, встретившись со мной, парень потерпит поражение.
— Быть может, по жребию вам достанется другой противник.
Сир Утор вскинул бровь.
— Косгроув любит серебро не меньше любого другого. Уж поверьте мне на слово, следующим мне достанется Старый Бык, а потом мальчишка. Хотите побиться об заклад?
— Мне нечего поставить на кон.
Дунк даже не знал, что огорчает его сильнее: известие о том, что Улитка подкупает распорядителя турнира, чтобы заполучить устраивающих его
