– Прошу вас, подождите, – произнес инспектор, когда они очутились под навесом крыльца.
Де Квинси вопросительно посмотрел на него.
– Я должен задать вам один вопрос, который беспокоит меня с тех пор, как мы побывали в доме лорда Косгроува, – признался Райан. – Что вы имели в виду, когда заявили, что сомневаетесь в намерении Эдварда Оксфорда убить королеву?
– Его пистолеты наверняка не были заряжены, – напомнил Де Квинси. – Единственное совершенное им преступление состоит в том, что он напугал королеву. Тем не менее генеральный прокурор добился, чтобы его пожизненно поместили в лечебницу для душевнобольных.
– Вы упомянули измену, – продолжал настаивать Райан. – Прежде, в присутствии лорда Палмерстона и комиссара Мэйна, я не мог просить вас объясниться. Разговор пришлось прервать. Так что же вы собирались мне сказать?
– Сначала мне надо самому убедиться.
Порыв ветра бросил снег в лицо Де Квинси, заставив повернуться к двери.
Смерть приходит без всякого расписания, и траурный салон был открыт днем и ночью. Внутри он производил еще более тягостное и мрачное впечатление, чем снаружи. Пол покрывал плотный черный ковер, заглушающий стук шагов. Призрачного вида манекены были облачены в черные одеяния. На полках лежали покрывала для гробов и темные вуали. На одном из прилавков возвышались стопки черных конвертов и писчей бумаги с траурной каймой – точно такие же листки нашли в церкви и в особняке лорда Косгроува.
Из темноты появился сухощавый скорбный мужчина в черном сюртуке и с траурной повязкой на рукаве.
– Сожалею, что обстоятельства вынудили вас приехать сюда в этот ужасный вечер, – тихим голосом проговорил он и умолк, недоуменно уставившись на юбку Эмили, поношенное пальто Де Квинси и кепку разносчика газет, которую Райан держал в руке, обнажив рыжеволосую голову.
Через минуту приказчик справился с удивлением и продолжил:
– Салон траурных принадлежностей Джея приложит все силы, чтобы помочь вам. Могу я осведомиться, кто из дорогих вашим сердцам людей отошел в мир иной?
– Нам посчастливилось не потерять никого из родных, – ответил Де Квинси, оглянувшись на Эмили.
– Значит, умер кто-то из ваших друзей? – спросил приказчик. – Верный друг – истинное сокровище. Лишиться человека, которому можно доверить…
– Друзей мы тоже не теряли.
– В таком случае я ничего не понимаю.
– Не вы один, – проворчал Райан.
– Возможно, вас покинул дальний родственник или друг близкого вам человека? – предположил приказчик.
– Не то и не другое, – ответил Де Квинси. – У вас найдется подходящий мне по размеру сюртук, который можно надеть на званый ужин?
Приказчик окончательно растерялся.
– У меня есть подростковый сюртук, который вам подойдет, – сообщил он, оценив на глаз малый рост Де Квинси. – Но я прежде не слышал, чтобы траурную одежду надевали на званый ужин.
– Вероятно, вашим клиентам иногда требуется лекарство, чтобы справиться с глубокой скорбью? – произнес писатель вместо ответа.
– Лекарство? – переспросил приказчик.
– Чтобы успокоить нервы.
– Полагаю, он имеет в виду лауданум, – с недовольным видом пояснил Райан.
– Да, разумеется. У нас есть средство, которое вы изволили назвать лекарством, – на тот случай, когда клиент слишком подавлен горем.
– Будьте любезны, наполните снова вот это. – Де Квинси протянул приказчику пустую бутылочку из-под лауданума.
– Вы пришли сюда, чтобы приобрести сюртук и лауданум? – Голос работника салона звучал уже не столь сочувственно.
– И еще за дамской траурной одеждой.
– Зачем нам дамская траурная одежда? – озадаченно вставил Райан.
– Самого глубокого тона, – продолжил Де Квинси.
– Если позволите, – нерешительно произнес приказчик, – в столь необычных обстоятельствах, учитывая, что никто из вас не потерял близкого человека, или друга, или хотя бы приятеля… – Он тактично умолк.
– Вы хотите узнать, кто оплатит покупку? – догадался инспектор.
– Проще говоря, да.
– Как ни обидно, вынужден сказать: столичная полиция. – Райан предъявил значок.
На мгновение приказчик, видимо, усомнился в подлинности атрибута власти, но затем кивнул:
– Мы всегда пребывали в хороших отношениях с полицией. – Он обернулся к Де Квинси. – Следуйте за мной, сэр.
– Инспектор, прошу вас проявить терпение и подождать, пока мы с Эмили тут разберемся, – сказал Де Квинси. – Будет лучше, если вы пока останетесь в неведении относительно моих планов.
