может, приболела или еще что. Однако… тогда я решила понаблюдать так, чтобы ни сестра, ни Анатоль меня не видели…
– Вы следили за ними? – восхитился Златко.
Антари покраснела и отвернулась.
– А что было делать? – очень тихо проговорила она, а юноша подумал о том, как давно не общался с хорошо воспитанными девушками. Иву и тем паче Дэй не смутила бы такая мелочь.
– И что вы увидели? – Златко не стал убеждать новую знакомую в том, что в ее поступке нет ничего дурного, но не потому, что считал иначе, просто ему очень нравилось любоваться на румянец смущения на ее щеках. С ним она казалась еще милей. И такой беззащитной. Так хотелось обнять, не дать в обиду… Златко вновь приказал себе сосредоточиться на словах. Тем более Антари опять замялась, явно боясь о чем-то говорить.
– Я… попросила… за небольшое вознаграждение местную служанку пустить меня в… их покои. – Девушка кивком указала на дверь. – Когда я оказалась там… я не думала… что такое увижу.
Теперь Златко, кажется, понимал, что так смущало Антари. Как любая порядочная девушка дворянских кровей, она должна была очень мало знать об интимной стороне семейной жизни. «Да, это тебе не Ива или Дэй, которые еще и посоветуют что-нибудь этакое, – усмехнулся юноша. – Хотя мои подружки еще скромницы. А вот в Университете…» Юные волшебницы были известны своим легким отношением к подобным условностям, во многом благодаря совместному обучению, что дворянами совсем не поощрялось. К тому же чародейки относились к той немногочисленной категории современных женщин, которые имели профессию и могли прожить без поддержки семьи или мужа. Чего нельзя сказать о дворянках. По большей части они имели домашнее образование и не зарабатывали на жизнь в обычном понимании этого слова. Впрочем, мало кто из них бездельничал. Всеслава Бэррин не раз рассказывала сыновьям, как учили ее. Даже дочерей из самых знатных семей обучали всей домашней работе – от мытья полов и чистки серебра до проверки счетов и организации балов на несколько сотен гостей. Всеслава повторяла слова своей матери, а то и бабушки: «Как я могу проверить работу своих слуг, если не знаю, каков должен быть результат? Как я могу требовать выполнения каких-либо дел, если не знаю, сколько времени на них уходит?» В большинстве дворянских семей приветствовалось именно такое воспитание, как и малая осведомленность девушек относительно секса. Не его ли увидела Антари, спрятавшись в покоях молодой пары?
– Что вы увидели? – Златко изобразил полное отсутствие догадок на данный счет.
Девушка же вновь закусила губку и отчаянно глянула на юношу. Тот продолжал держать невозмутимую мину, хотя боги знают, чего этого ему стоило.
– Я… вообще очень мало знаю об… об…
«Как же она очаровательно запинается», – умилился Златко.
– О том, что происходит между мужем и женой в спальне, – покраснев еще сильнее, нашлась Антари. – Но все же кое-что знаю. Что-то замужние подруги рассказали, что-то служанки, да и вообще… я же живу рядом с природой. Не могу не видеть… Я не думала, что увижу… нечто подобное, однако в принципе была готова к этому. – Девушка наконец взяла себя в руки и посмотрела в глаза Златко, стараясь выглядеть как можно более независимой и спокойной. – Однако то, что я увидела… – И тут Златко увидел, как разом сходят все краски с лица девушки, а в ее глазах мелькнул ужас. – Да, я мало знаю, но даже я поняла, что это что-то ненормальное. Я многое бы отдала, чтобы этого не рассказывать. Но мне очень нужна помощь. И, Златко… так не бывает. Анатоль… он с ней такое вытворял… А Леони, моя гордая пылкая сестра… она никак не реагировала. Лишь становилась или ложилась в те позы, что он приказывал, и молчала.
Антари прижала пальцы к губам, вновь вспоминая этот ужас. Ее до сих пор тошнило при воспоминаниях об этом кошмаре. И сейчас Златко по глазам девушки видел, насколько ее шокировало увиденное. Она пыталась взять себя в руки, но удавалось это с трудом. Прошло немало времени, прежде чем Антари смогла продолжить.
– Разве, когда… это все происходит, можно молчать? – проговорила девушка. – Более того, она так ему подчинялась… Будто ей было все равно. И на лице никаких эмоций. Я бы поверила, если бы это касалось кого-то другого. Мало ли, как люди реагируют на… подобное. Но чтобы так вела себя моя сестра? Я один раз видела, как она целовалась с одним из своих кавалеров. – Антари уже не смущалась. Более сильное чувство владело ею сейчас. – Помню, я тогда подумала: какая же моя сестра страстная. А тут – такое равнодушие. И еще… Анатоль так с ней обращался. Будто она даже не служанка, рабыня, даже хуже… безответная кукла, даже не человек. Сестра подобного никогда не выносила. Особенно… когда он приказал ей застонать. Понимаете, приказал! И она подчинилась. Застонала… – Слезы полились по щекам девушки, хотя глаза оставались широко открытыми, будто до сих пор видели то, что ее так напугало. – А на лице по-прежнему ничего. И звук такой… ритмичный и однообразный. А потом… потом он приказал ей благодарить его! Благодарить этого скота! – Голос Антари сорвался на крик. Она отчаянно замотала головой. – Это не может быть моя сестра! Ее околдовали… похитили… не знаю что. Но это не она, не она, Златко!
Чародей все-таки не выдержал: подошел к девушке и обнял ее. Она же доверчиво прижалась к его груди, вздрагивая и подавляя в себе рыдания.
– Ты поможешь мне?
Златко вновь окунулся в омут ее фиалковых глаз, понимая, что сдается без боя. Он отдавал себе отчет – история может быть выдуманной от начала
