– Мой господин? – изогнулся в ожидании Кракс.
– Значит, Пурус настаивает, чтобы ты нашел и доставил к нему принца Лаписа? – продолжил оборванный разговор Флавус.
– И угодников! – напомнил Кракс. – Его интересуют угодник Син, те изыскания, которые проводит некий Бенефециум. Но Бенефециум не выходит из башни в Бэдгалдингире, а Син шляется неизвестно где. У него же нет дома…
– Мне все равно, кто его интересует! – поморщился Флавус. – Иногда нужно сломать зуб, чтобы понять, что камни разгрызать не стоит. Если, конечно, сначала их не сломаешь ты сам. Но ты ведь настроился бросить Пуруса?
– Я? – окаменел Кракс.
– Или ты еще мало монет выгреб из ардуусской кладовой? – удивился Флавус. – Не начинай дело, которое не сможешь закончить. Не клади в рот камень, если не уверен в прочности своих зубов. Что там с принцем Лаписом?
– Пурус хочет, чтобы Кирум и Лапис повздорили, – осторожно пробормотал Кракс. – Но зачем ему принц Игнис, я так и не понял…
– Разве от тебя требуется понимание? – снова удивился Флавус. – Или я не говорил тебе, чтобы ты выполнял указания Пуруса без размышлений? Все, что от тебя требовалось, это сообщать о них мне и не убивать меня, если такое приказание ты получишь от короля Пуруса. Ты помнишь?
– Да, мой господин, – еще сильнее изогнулся Кракс. – Разве я мог бы убить тебя?
– Не мог бы, – отрезал Флавус, – но я не хочу, чтобы ты даже и пытался. Но я рад, что ты пришел. Слушай меня, делай все, что приказывает тебе Пурус. Хотя бы до тех пор, пока не почувствуешь, что тебе пора спасать собственную шкуру. Судьба короля Тимора меня не слишком беспокоит. Ты знаешь о тех персонах, которые имеют для меня значение. Среди названных тобой их нет.
– Слушаюсь, мой господин, – прошептал Кракс.
– И вот еще, вряд ли тебе удастся заполучить этих угодников, но если ты узнаешь что-нибудь важное о камнях Митуту, то в любом случае сначала сообщи об этом мне, – добавил Флавус. – Как делал всегда.
– Слушаюсь, мой господин, – закрыл глаза Кракс.
– Ты еще чего-то хотел? – поморщился Флавус. – Или твою шкуру уже пора спасать?
– Боюсь, что Пурус собирается меня убить, – растянул губы в подобострастной улыбке Кракс.
– Неужели ты перестарался? – удивился Флавус. – Разве я не говорил тебе, что на твоей стезе нельзя поддаваться гордыне? Нельзя давать ответы на вопросы тут же? Нельзя легкость легкостью же и объяснять? Нельзя пугать осведомленностью и настораживать всемогуществом? От тебя должно было пахнуть потом! Мозоли на твоих руках и коленях, вот что обещало тебе незаменимость!
– И что мне делать теперь? – замер Кракс.
– Ничего, – пожал плечами Флавус. – Мне будет жаль тебя, но что ты теряешь? Найдешь новое тело, разве это когда-нибудь тебя затрудняло? Таких, как ты, немало. Я знаю… нескольких.
– Я знаю пятерых, – буркнул Кракс и тут же с досадой замотал головой. – Да, чрезмерность имеет место. Я могу найти новое тело, но время сейчас… бодрое. Новое тело – старые беды. Неизвестность, бедность, слабость. Придется все начинать сначала. Но не этого я боюсь. Виз Винни.
– Ты думаешь, что Пурус может связаться с хозяйкой Ордена Смерти? – удивился Флавус.
– Пять лет назад он купил в Арамане сэнмурва, – прошептал Кракс. – И он искал сэнмурва с черным кольцом на лапе. Это вестник Виз Винни. Зверек из ее зверинца.
– Вот ведь мерзавка! – рассмеялся Флавус. – Торгует своими вестниками, как щенками калбов. И даже не скрывает собственные знаки. И правильно, какая разница, кто кормит зверька, ополоумевший король или чудаковатый богач? Открыть клетку можно где угодно… Но Пурус меня удивил… Не зря я на него поставил. Ну что ты стоишь?
Кракс словно окаменел.
– Я понимаю твои опасения, – кивнул Флавус. – Если кто и может гарантированно отправить кого-то из вас или из нас к нашим далеким праотцам, то прежде всего Виз Винни и ее умельцы. Похоже, Пурус решил расстаться с большой суммой. Ну что же, я перекуплю ее. Не волнуйся.
Кракс выдохнул с облегчением.
– А теперь иди, – отвернулся к огню Флавус и плеснул перед собой на столик остатки напитка из бокала. – У меня нет сэнмурва, мне придется говорить с Виз Винни, как прежде.
Кракс согнулся в пояс и попятился к выходу из покоев короля Эбаббара. Флавус Белуа смотрел на разлитое на белом столе вино. Капли дрожали, соединялись, растекались в стороны, рвались на лоскуты, пока на столике не образовался портрет темноволосой женщины удивительной красоты. Флавус смотрел на нее несколько минут, потом рассмеялся, и портрет расплылся.
– Значит, ты знаешь пятерых? – вспомнил он недавние слова Кракса. – Включая самого себя, разумеется. Да, когда-то вас было девять, потом стало пять. Но теперь я уже не уверен. Что-то мне подсказывает, что саркофаги открыты… Ну да ладно, посмотрим пока на пятерых. А ведь Пурус очень мудр. Я не ошибся в нем. Если бы еще часть его мудрости не была замещена ненавистью… А вот с угодниками он зря… зря… А с Краксом – нет. Чрезмерность тебя и погубила, Кракс. Все складывается как нельзя лучше.
