– Он не выживет, – сказала Кама.
– Да, это вряд ли, – согласился Фалко. – Там никто не выживет. Твои еще ничего не знают?
– Нет! – отчеканила Кама. – Почти все войско на горной дороге за дозорной башней крепости Ос. Все уверены, что мы огромная засада для противника, который захочет покуситься на нашу твердыню.
– А Лапис? – нахмурился Фалко. – Конечно, я видел начальницу твоей стражи – Фангу, она произвела на меня впечатление, да и две сотни лучших воинов на страже твоего замка – тоже на загляденье, но если гахи…
– Сотня лазутчиков в горах, – сказала Кама. – Дозоры и ловушки на всех тропах. Мосты разрушены. Если будет хоть что-то, я узнаю мгновенно.
– Хонор продержался не более трех часов, – напомнил Фалко.
– Гахи по-прежнему собираются в лесах вокруг замка твоего дядюшки – Фуртима, – напомнила Кама. – Касасам не сводит с них глаз.
– Твой Касасам – находка, – кивнул Фалко. – Ладно, все идет как надо, но я думаю, что уже завтра или же сегодня ночью – начнется. И вот еще, имей в виду. Гахи красят доспехи и одежду в белый цвет. И лазутчики говорят, что это страшнее, чем черная пелена. Пока войско Лауруса дошло до Утиса, им пришлось трижды отражать нападения гахов. Когда они в белом, это хуже. Прощай.
– Фалко, – окликнула правителя Фиденты Кама, когда он уже подошел к лестнице, чтобы спуститься к своей охране. – Зачем ты стал сражаться с плененным нами гахом? Правда, что ты обещал ему волю?
– Понимаешь, – Фалко остановился, – Фидента наполнена беженцами из Араманы, Раппу и Бабу. Гахи, особенно пожирающие людей, это ужас в их глазах. Надо было его развеять. Я дал этому гаху отдохнуть, накормил его и через твоего великана Орса передал ему, что даю слово короля или принца, как ему угодно, что отпущу его, если он меня убьет. Точнее, заставил при нем поклясться в этом свою мать. Хотя должен заметить, что отпустить я его обещал после войны. Его это устроило.
– Как ты сумел уговорить мать? – удивилась Кама.
– Она из Валоров, а они всегда выше всего ставят храбрость, – пожал плечами Фалко. – Кстати, я тоже наполовину Валор. Так или иначе, гах согласился. Я взял только меч, без доспехов и ножей, хотя зубы и когти у меня не сравнятся с зубами и когтями гаха. Он выбрал короткое копье. Мы вышли во двор замка и сразились в присутствии нескольких тысяч человек на его стенах. Я его убил через минуту. Он не был слишком уж умелым, но вот что я тебе скажу, Кама: он не человек, и движется не как человек, я, конечно, не Фелис Адорири и не знаменитый фехтовальщик, но я сумел понять – с ними тяжело сражаться. К счастью, мне повезло, и теперь вся Фидента знает, гахи – убиваемы. Но если бы я ночью наткнулся на отряд из десяти гахов, как твоя Ви, я бы сейчас с тобой не говорил. Хотя Фелис не был удивлен. Он всегда отмечал умение этой девчонки.
– Она была не одна, – заметила Кама.
– Конечно, – развел руками Фалко, – однако этого неплохого воина она скрутила живым. Удачи тебе, принцесса!
– Удачи, – прошептала Кама и отправилась в южную башенку крепости, в которой устроила себе что-то вроде наспех собранного гнезда.
Теперь ей оставалось только лечь и ждать, вспоминая то, что произошло за последние дни. Касасам, который вдруг оказался удивительным лазутчиком и ползал по горам в белом балахоне, заявил, что гахов вокруг Лаписа – больше нет. Предположил, что давние предсказания морозов, когда горы станут неприступны для гахов, насторожили их. Лапис для них может обратиться в ловушку, из которой нет выхода. Да и все, кто ушел от гахов, вся добыча и свежее «мясо», все скопилось на равнине Фиденты. Но через реку они не полезут, тем более что дозоры Фиденты не оставляли без присмотра ни одной лиги берега. Гахов так и не обнаружилось в окрестностях Утиса, зато на восточной окраине Фиденты, в горах, где изредка кое-где торчали сторожевые башни и небольшие замки, там следы гахов Касасам нашел. Нашел и явился к Каме с тайным разговором. А уже на следующий день перед ней стоял Иктус.
– Касасам посоветовал обратиться к тебе, – сразу начала она разговор. – Сказал, что ты не предашь.
– Клясться не буду, – сухо ответил воевода. – Хорошее же у нас войско, если ты уверена в верности одного воеводы.
– Я твоих воинов за причинное место не держала, – так же сухо ответила Кама. – И по именам их не знаю. Их только в твоей дружине – двадцать тысяч. А всего их пятьдесят. Но у тебя нет пришлых. Все они из Даккиты. Все знают друг друга много лет. Мне нужна тысяча воинов, которые будут готовы пойти на смерть.
– Надеюсь, не на эшафот посылаешь? – прищурился Иктус.
– Нет, казни не будет, – ответила Кама. – Но умереть, скорее всего, придется. Пусть и с мечом в руке. Но главное, пока не отберешь этих воинов, будешь знать ты один.
– Рассказывай, – предложил Иктус.
Он выслушал Каму молча, кивнул и так же молча ушел. А уже на следующее утро сказал ей, что нашел полторы тысячи человек и готов поручиться за каждого. Хотя и не все из этих полутора тысяч из его дружины. Потом добавил, что в его отсутствие дружину под руку возьмет Ремордет. Воин не слишком великий, но с головой у него все в порядке, а с сердцем еще лучше.
– У него пять тысяч, а у тебя двадцать, – напомнила Кама. – И кто тебе сказал, что ты должен идти на смерть?
– Я сам себе сказал, – ответил Иктус. – И тебе могу повторить. А как ты хотела, чтобы я посылал кого-то на смерть, а сам желал ему удачи? Я не король,
