– Еще три километра. До горизонта почти дошли.
Я оглянулся. Отсюда мое бунгало за фаллосом маяка казалось спичечным коробком. Иванов, когда антенну ставил, еще ругался, что я место для маяка на отшибе выбрал. Не объяснять же ему, что для старого отставного полицейского такая мелочь, как горошинка Солнца и звездочка Земли имеет решающее значение? Солнце его слепит… Добро бы пялился на диск Юпитера, нет же, лишнего раза нос к небу не поднимал. Больше в стакан смотрел. Астрофизик, черт его возьми. Неужели отсмотрелся?
Вот и горизонт. Ребро каменной грани, на которой был расположен мой домик. Заостренным рубцом оно тянулось к вершине Зуба. Отсюда, кстати, космодромчик смотрелся вполне солидно. Вотчина большого начальника маленькой таможни Клауса Хинкеля. Словно обсерватория на вершине горы. Только идем мы по этой горе, будто она положена на бок. Если ты уже устал Флаг, то приготовься устать еще больше. Равнина кончилась, теперь нам предстоит шагать по каменному бездорожью.
– Что вы сказали?
Флаг постарался меня догнать.
– Ничего, – сплюнул я, подумав какое нелепое зрелище мы представляем. Один в скафандре, второй в теплом пальто, шляпе, ботинках и с солнечным зонтиком над головой.
– Вы всегда пешком ходите? – спросил Флаг, демонстрируя через стекло скафандра покрытый бисеринками пота пятачок.
– Не всегда, – нахмурился я. – Обычно пользуюсь марсоходом. Но если ты спросишь у меня, где он, я тебе не отвечу.
– А вчера вы в поселке были? – продолжил опрос Флаг.
– Не помню, – буркнул я, почувствовав новую волну боли.
– Может, марсоход кто-то угнал? – невинно поинтересовался сержант.
– Кто? – переспросил я и вдруг понял, что не помню не только, как вчера добрался до дома, но и не помню ничего, начиная,… Я даже остановился.
– Что, – спросил, ткнувшись в мою спину, Флаг.
– Каким образом ты попал для прохождения практики в это захолустье? – поинтересовался я у Флага.
– В качестве наказания, – недовольно засопел стажер.
– Наказание за что? – постарался уточнить я.
– Адюльтер с женой начальника курса, – вздохнул Флаг.
– Так, значит? – это становилось интересным. – Вынужден тебя разочаровать. В поселке только одна женщина. Зина. Есть еще… но это на космодроме. В таможенной зоне работает. Там особо не разгуляешься. Да и не красавица она. Вот Зина – это чудо. Но она без сознания. Когда придет в сознание, увидишь, что она очень разборчива.
– Я обладаю способностью генерировать флюиды женского счастья, – гордо произнес Флаг. – К тому же женщина в бессознательном состоянии это…
– Даже и не думай, – сказал я, взглянув в глаза меркурианца.
03
Гравитанты как всегда толпились у блока Ивановых. Я оттолкнул нескольких особо настырных и вошел внутрь. В дверях нелепо сутулился угловатый Тридцать пятый. Трупа Иванова не было. Точнее посередине комнаты поблескивала кучка или лужа белка. И запах стоял знакомый. Помнил я этот запах. Именно так пахло, когда я чуть не расстался с жизнью в последний раз.
– Что это? – спросил Флаг, морщась. – Труп? А где тело?
– Выкипело, – буркнул я.
Выстрел из фотонной ракетницы. Вспышка внутри человека. Очень популярный у гангстеров способ убийства. Идентификация невозможна. Клетки превращаются в биомассу, генотип жертвы определить затруднительно. Если только по пуговицам. И никакой опасности для стреляющего, стой он на расстоянии более пары метров. Только опаленная растительность и слепота на полчаса. И запах распадающейся органики. Если вот так оставить, через два-три дня только мокрое пятно будет. Зинка лежала в соседней комнате. Дышала. Наверное, нервный шок. При взгляде на нее глаза Флага заблестели. Конечно. Женщина редкой красоты. У меня опять сердце защемило. Как и всегда, когда я смотрел на нее.
– Тридцать пятый, – позвал я робота.
– Да, – откликнулся Тридцать пятый и подошел ближе.
– Я вижу последствия выстрела из фотонной ракетницы. Где рукоять от фотонки?
– Вот, – робот извлек из ящика пластиковый пакет с хромированной рукоятью.
– Молодец, – похвалил я Тридцать пятого. – Надеюсь, место убийства осталось неприкосновенным?
– Ежеутренняя уборка проведена в соответствии с программой, – проскрипел робот. – Мусор переработан.
– Так, – что взять с этого куска железа. – А что ты отнес к категории мусора?
– Следы вашей вчерашней трапезы, господин майор, – отозвался Тридцать пятый. – В основном стекло. Бутылки. Остатки еды и напитков. После этого,
