Кэм наклонился и поднял с пола свою футболку. Натянув ее, он пригладил пальцами волосы. Его сердце забилось быстрее, когда он снова посмотрел на Криса.
Криса я не ненавидел, зато как пить дать ненавидел Дьюрека и Луткаса, а Крис был с ними. И мне вдруг очень захотелось снова обнять Кэма и посмотреть, как это понравится Крису. Но он этого не заслужил, как и Кэм, поэтому я просто уставился себе в колени, теребя вылезшую из подола футболки нитку.
— Прости, Кэм, — сказал Крис. Он говорил с искренним беспокойством. — Просто… Просто это же Безликие, ты понимаешь?
— Гаррет не имеет к этому никакого отношения. — Кэм покачал головой.
«Крис».
У меня перехватило горло от слез, потому что Кэм вспоминал хорошие времена, как и я сам. Крис был хорошим парнем. Кэм всегда так считал. Прежде.
— Я же извинился, — нахмурился тот.
— Да, — выдавил Кэм. — Но едва ли мы можем вместе выпить и, вспоминая былое, наверстать упущенное.
— Да. — Крис вздохнул. — Едва ли.
— Так что можешь проваливать, — закончил Кэм.
От его тона даже я вздрогнул.
«ЭлТи?»
— Хорошо, — кивнул Крис, неловко улыбнувшись Кэму. Его взгляд упал на меня, и темно-синие глаза прищурились. — Оставлю тебя в покое. В столь приятной компании. Тебе стоит поблагодарить Леонски за то, что приставил к тебе трахаля.
Кэм накрыл ладонью мое плечо, чтобы успокоить меня. Чтобы успокоить нас обоих.
— Все не так.
— Не вешай мне лапшу, Кэм. Я слишком хорошо тебя знаю.
— Больше нет, — возразил тот.
— И давно тебя потянуло на детей? — поинтересовался Крис.
— Мне девятнадцать, — прорычал я и запоздало добавил: — Сэр.
«Он всегда был таким козлом?»
Кэм стиснул мое плечо.
«Я сам справлюсь, Брэйди».
— Приятно было повидаться, Крис, — сказал он. — Может, в следующий раз ты вспомнишь, что у тебя есть яйца, и подашь голос, прежде чем твои коллеги начнут пытать невинных новобранцев.
Крис открыл рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, Кэм попал в точку, потому что он так и не издал ни звука. Покачав головой, он беспомощно посмотрел на Кэма, а потом крутанулся на пятках и вышел из комнаты.
Двери сомкнулись за его спиной.
Кэм спрятал лицо в ладонях.
Я придвинулся ближе.
— Кэм? Ты в порядке?
— Со мной все нормально, — откровенно соврал он, вздохнул и выпрямился. — То есть будет нормально.
— Тебе не нужно было говорить ему все это, — настороженно начал я.
Кэм хмуро взглянул на меня:
— Конечно, нужно.
Я сплел свои пальцы с его.
— Но он же хороший парень. И, ты ведь…
— Что? — спросил Кэм и, прищурившись, внимательно на меня уставился. — Что?
Я пожал плечами, пытаясь изобразить равнодушие.
— Ты ведь любишь его.
На мгновение Кэм явно растерялся, а потом его брови взлетели вверх и исчезли под растрепанной челкой.
— Люблю его?
Я залился краской.
— Ты не можешь лгать мне, ЭлТи. Не пытайся, пожалуйста.
Кэм поймал мою вторую руку.
— Нет, Брэйди. Я любил его четыре года назад. Четыре года назад он был хорошим парнем. Но это были долгие четыре года.
У меня загорелись щеки.
— Но ты же постоянно видишь его во сне.
Кэм криво улыбнулся:
— Брэйди, секс у нас был классный! Конечно, он мне снится! И я действительно любил его, но мы расстались еще до того, как меня схватили. За несколько месяцев.
— Правда? — Мое сердце пропустило удар. Я наморщил нос. «Правда?»
— Да. Он перевелся на Защитник-1, чтобы получить место в разведке. А я хотел остаться на Восьмом и продолжить летать. Несколько воспоминаний и снов не дают полной картины.
Мне понадобилось время, чтобы сообразить.
— Так ты не хочешь Криса?
Сердце застучало быстрее. У нас оставалось несколько дней, но Крис выпал из уравнения. И этого достаточно. Мне хватило. Я бы согласился на все, что бы Кэм мне ни предложил.
— Может, ты не такой и умный, — заметил он, наклонился и мазнул губами по моим губам. — По-моему, очевидно, что я хочу кое-кого другого.
— И кого же?
— Ты его не знаешь, — ответил Кэм, трогая губами мое горло. — Так, один языкастый медик, любитель сквернословить и показывать характер.
— Вот как? — Я отодвинулся и заглянул ему в глаза.
— Ага, — тихо отозвался он. — Ты ничего им не сказал, Брэйди. Спасибо.
«За то, что я предатель?»
— Ты поступил правильно. Если они решат, что мы можем бороться, если попытаются, нам всем конец. Понимаешь?
«Да. Нет. Не знаю, мать твою».
— Я не хочу, чтобы кто-нибудь погиб, — сказал Кэм. — Не хочу, чтобы все это оказалось напрасно.
— Они считают тебя предателем. — Я закусил губу. — И Крис тоже.
— Это не имеет значения, — отмахнулся Кэм, хотя мы оба почувствовали его горечь. — Не имеет значения, что думают другие, главное, чтобы коммандер Леонски подписал мирный договор.
— А что я думаю, имеет значение?
— Да. — Улыбка Кэма померкла. — Имеет. Ты имеешь значение.
Я сжал его пальцы:
— Да, конечно.
Кэм поднял свободную руку и провел кончиками пальцев по моему подбородку. От его пристального взгляда внутри у меня все оборвалось.
«Ты мое сердце, Брэйди».
Глава четырнадцать
В некотором роде я был счастлив, наверное, ну, или по крайней мере как можно ближе к этому чувству, чем за все время в космосе. Странное ощущение. Вряд ли оно со мной надолго, конечно — ведь скоро здесь будет Кай-Рен, — но знать это было почти облегчением. Не нужно ждать подвоха, потому что тебе и так известно, что все произойдет со дня на день. У нас с Кэмом не было будущего, ни у кого его не было, зато у нас было здесь и сейчас. И не нужно обмирать, затаив дыхание. Я мог провести остаток жизни, питаясь офицерской едой, валяясь в настоящей постели и дожидаясь конца света.
Мы с Кэмом лежали лицом к лицу. Он протянул руку и коснулся моей щеки.
— Долгое время мне было страшно, а потом одиноко.
Несколько дней назад я бы мысленно завопил, чтобы он заткнулся. Но не теперь. Если Кэм хотел мне рассказать, то я хотел его выслушать.
— Было так тяжело. — Его голос опустился до шепота. — Я бы сделал что угодно, просто чтобы поговорить с другим человеком. Чтобы дотронуться до него.
Тогда он и научился запирать свои воспоминания. Сейчас они выскальзывали за сооруженные им стены крохотными цветными вспышками: родители, дом с задним двором и дорожкой, спускавшейся к каналу, весь в гирляндах и полный людей. Кузены, кузины, дяди, тети. Друзья и соседи.
«Тебе так идет форма, Камерон! Когда вы вылетаете?»
«На следующей неделе».
Женщина — тетя Ди — оставила на его щеке отпечаток губной помады и пошла взять еще бокал. А Кэм запрокинул голову и посмотрел в ночное небо.
Он собирался гнаться за звездным светом, пока не поймает.
Или пока тот не поймает его.
«Я просто хочу домой».
Мы подумали это одновременно.
Когда все закончится — если Безликие нас не убьют, если Кэм — не предатель, будет ли ему больно расставаться со мной? Кэм ведь не единственный, кому было одиноко. Не единственный, жаждавший прикосновений.
Когда наша связь порвется, мне станет его не хватать? Или все дело в биохимии?
Я его сердце. Его гребаная вселенная.
Сейчас да, но скоро это закончится.
Мне будет этого не хватать, ощущения, что я для кого-то важен.
Будет не хватать ощущения, что я не один.
— Мне тоже, — прошептал Кэм.
Я потянулся за поцелуем.
Была середина дня. Свет горел, но мне было плевать. Хотя стук в дверь определенно привлек мое внимание.
— Черт. — Кэм откатился в сторону, и мы оба принялись спешно одеваться.
Я возился с пуговицами куртки, когда эти уроды из разведки вошли в комнату.
— Гаррет, на выход, — бросил майор Дьюрек, окинув меня взглядом с ног до головы. — У вас больше нет разрешения присутствовать при допросе лейтенанта Раштона.
