Корабль доплыл до порта. Ларратос открыл люк и вылез вместе с Эраной, держа в правой руке красный посох. Среди таможенников прохаживались шеддиты — и один из них, как показалось Ларри, косо посмотрел на него. Но не более того. К чете Мельдов подошёл обычный таможенник:
— Ваше имя, молодой человек? — таможенник казался неустойчивым к ментальному воздействию. К тому же, способности паладина, свойственные Ларратосу, временно атрофировались.
— Корнелий Эльдгард, — Ларратос протянул паспорт жителя Ариады, что они с Элиддином купили в Тель-Йааре.
— Так, место рождения — Октавия, 1595 год. Каково ваше образование?
— Магическое. Неполное высшее. Я — пиромант, отчислен из академии в связи с конфликтом на расовой почве. На четвёртом курсе.
— В армии были?
— Так точно.
— Хорошо. Нашей стране никогда не помешают люди, способные владеть мечом. А это кто? — таможенник показал на Эрану, — подруга? Жена?
— Моя рабыня, — скаля зубы и глядя прямо в глаза таможеннику, произнёс Ларратос, после чего тот, не выдержав этого то ли дьявольского то ли вампирического взгляда, поспешил отвернуться, — вообще-то я ненавижу эльфов. И полуэльфов тоже. Но вот с полуэльфийками иногда можно позабавиться!
Естественно, Эрана никак не отреагировала. Она понимала, что это всё — игра, спектакль.
— Вы позволите мне осмотреть ваш корабль?
— Конечно, — ответил Ларратос.
— Как вы его достали, Корнелий? — удивился таможенник. — Мне не верится, что простому студенту хватило денег на такой.
— Когда я бежал из Ариады, в городе Лептис Магна я отнял этот корабль у эльфийского семейства. Полуэльфийского. Я ненавижу эльфов за то, что они есть, но ещё больше — за то, что они вступают в половые связи с нашими женщинами. Я убил богатого эльфа-папашу, его сыночка-полукровку, а дочурку, — он схватил Эрану за талию, — оставил себе. Как и корабль. Что же, обе вещи мне пригодились, — и Ларратос опять хищно посмотрел на таможенника, оскалив зубы. Тот поскорее залез внутрь корабля, попутно сказав:
— Знаете, Корнелий, мне всё меньше верится, что вы из Ариады, — сам Ларратос при этих словах слегка побледнел, — вы же наш человек! Свой в доску! Истинный масхонец по духу, — при этих словах Ларри облегчённо вздохнул.
— Знаешь, Ларри, — сказала мужу Эрана, когда таможенник ушёл глубоко внутрь, — мне кажется, ты переигрываешь.
— Возможно. Но посмотри, таможенник, ТАМОЖЕННИК боится меня, хотя обычно эти ребята не из робкого десятка. А в Масхоне боится — значит уважает. Если он не догадается, что корабль с двойным дном, он нас пропустит как можно быстрее.
В это время Леон с Беллердашем и Мирида сидели в трюме. Мирида услышала шаги постороннего человека и зашипела:
— Чужжак! Чужжак в нашшем ссудне! Чужжак грозит хоззяину.
— Успокойся, Мирида, — крикнул Беллердаш, пытаясь схватить крылья гидры своими могучими ручищами. К нему присоединился Леон.
— Не трогайте! — закричала гидра. — Не трогайте меня! А то зажжарю! Никто не может трогать меня, кроме хозяина.
— Мирида, мы на твоей стороне, — сказал Леон, — в корабле человек, который грозит как нам, так и твоему любимому хозяину. Мы не должны шуметь.
— Проччь! Пошшли проччь, — зашипела Мирида, вырвавшись из рук друида и изобретателя и взмахнув своими крыльями. Да, в трюме была звукоизоляция. Но не такая сильная, чтобы таможенник вообще не слышал, что там происходит.
И Беллердаш придумал выход: дабы они выжили, надо наложить на гидру заклятие усыпления. Но поскольку эта рептилия отражает направленные на неё чары, заклятие усыпления придётся наложить на весь трюм. Побочный эффект — заснёт и сам Беллердаш на пару с Леоном. Встав и подняв к небу руки, Беллердаш провозгласил:
— Итна'эм аль-лейл.
И тут же весь трюм осветился прохладным голубым сиянием. Гидра успокоилась, упав без чувств, затем отключился Леон, но и могучий Беллердаш почувствовал, что вот-вот заснёт. Достав из кармана мадаббар, он вызвал в памяти образ Ларратоса и произнёс:
— Ларри, мы тут слишком шумели. Помо… — и свалился.
У Ларратоса загорелся мадаббар. После того, как паладин достал свой хрустальный шар, там показалось лицо Беллердаша:
— Ларри, мы тут слишком шумели. Помо… — экран погас.
— Наверное, он хотел сказать «помогите», — сказал Ларри.
— Сейчас поможем, — ответила Эрана, взяв у Ларри посох, — итхашмэль, — она выкрикнула заклятие включения мадаббара, направив посох внутрь корабля. Включился мадаббар, и оттуда раздалось:
— Итак, вы смотрите чемпионат Масхона по гонкам на драконах. Дракон Элдит вырывается вперёд, но похоже, он выходит из-под контроля! Дракон скинул своего седока и набросился на него. Дракон визжит, но приходят стражи и удаляют его с поля.
— Камриэль меня побери! — выругался таможенник, — ну чего этот Корнелий забыл выключить мадаббар? Да и матч какой-то дурацкий — дракон озверел. Зачем включать так громко? Мне даже на минуту показалось, что этот чокнутый дракон где-то здесь на корабле! Да, пора завязывать с выпивкой.
Таможенник вылез из корабля и сказал:
— Проплывайте дальше, Корнелий. До столицы идут все поезда и маговозы с номерами десять и шестнадцать. Как прибудете в столицу, на улице Тьмы зайдите в министерство по работе с населением. Они занимаются в том числе и мигрантами. Там вам выдадут комнату в общежитии и в течение десяти дней подберут работу. Там же вы узнаете, что делать, чтобы стать полноправным гражданином.
— Спасибо! — Ларратос вместе с Эраной пошёл по направлению к остановке маговоза. У него было много денег — благо Зарина перед отходом наложила на них иллюзию, и они казались простыми тряпками в вещмешке Ларратоса. Ларри захотел сразу остановиться в хорошей гостинице, проигнорировав предписания таможенника сходить в министерство, но куда следует вполне могли сообщить, что мигрант, должный пройти собеседование, прийти отказался. Тут-то и могли устроить розыск. А этого Ларратосу не хотелось.
Апион сошёл с борта грузового корабля, перевозившего рыбу, пойманную в морях южного Масхона, в северный. Члены команды предъявили свои документы, а Апион сначала не знал, что же ему делать — ему не оформили паспорт жителя Ариады. Тогда он пошёл ва-банк: решил сказать правду — что он из Гиперборея, что его зовут Апион Грант, и что его многократно судили за воровство. Далее он хотел сказать про побег из Гиперборея в связи с полицейским преследованием, и про надежду найти новую жизнь в Масхоне.
Апион надеялся только на одно — что никто в Масхоне не знает, что он амнистирован, а тем более — что он связался с паладинами.
— А как вас зовут, молодой человек? — спросил Апиона таможенник, тот самый, что осматривал Ларратоса.
— Апион Грант. Родился в Гиперборее, город Стейнгард, — Апион протянул свой паспорт.
— Апион Грант. Где-то я о вас слышал. Не вас ли весь Гиперборей знает под именем Неуловимый?
— Да, меня. Я — сбежавший заключённый. Мне говорили, что Масхон — та страна, где можно получить амнистию, не так ли?
— Неуловимый. Я слышал, что вы — очень ценный наёмник. Нашей стране очень сильно нужны люди с вашими способностями. Что же, своего корабля у вас нет? Тогда проходите. Вас ждут в столице — в
