- Ну, - кивнул я, усаживаясь на скамейку. Чувствовалось, что вот теперь разговор только и начинается.
- Так. Откуда мы знаем, какая часть документов сохранилась в те годы?
Одна треть? Пятая? Десятая? Сотая? - наш историк прищурился, положил кулаки на стол. - Что же, если учесть это - ваша Краевая вполне могла существовать. Но! - он поднял палец. - Бесследно всё-таки ничто не исчезает. Память о любом явлении, событии, поселении строго фиксируется - в новых названиях, в легендах, в приметах местности…
- А что бы вы сами сделали, если бы задумали найти эту крепость? - вгоняя меня в тихий ужас, спросил Энтони. Олег Никитович покачал головой:
- Ничего, - спокойно ответил он. - Я бы просто не взялся за это. Такая работа - для настоящей экспедиции.Большой, хорошо оснащённой, подготовленной… Наконец - уже имеющей какую-то базу для поисков.
- Олег Никитович, - вспомнил я, - но вы же рассказывали, старшеклассником вы с друзьями искали и даже находили клады.
- Было пару раз. Находили. Но никогда не ИСКАЛИ, - Олег Никитович выделил последнее слово. - Искать клад, не имея точных указаний - занятие бесполезное, хотя и увлекательное. То же самое и здесь. Мы просто много путешествовали по родным местам и по России… ну, тогда ещё - Союзу. Это было проще, чем сейчас… - историк внимательно посмотрел на меня, потом - на Энтони. - И - безопаснее.
- И всё-таки, - упрямо сказал англичанин, садясь на скамью. - Если бы…
- Ладно. Я бы сделал то, что мы делали тогда. Отправился в путешествие. В данном случае - в поход по границе Рязанского княжества, - глаза Олега Никитовича заблестели. - Эта ваша крепость была расположена в наших местах?
- Приблизительно, - я пояснил: - За рекой Цной.
- Вот. Так! Значит - по той части границы, которая проходила к востоку от Цны. Ну а по пути расспрашивал местных жителей и не пропускал бы ни единого холма… Вы знаете, что масса холмов в наших местах на самом деле никакие не холмы, а - курганы? Могильные, либо выросшие над сгоревшими сёлами или городками? То-то… Но и в этом случае надежды на успех поиска остаются мизерными. Мы с друзьями ещё застали по деревням последних бабулек и дедов, которые пели былины и могли объяснить, почему холмы за деревней называются именно Дружинные Шлемы, а не иначе. Сейчас… - Олег Никитович развёл руками. - Увы! Можно топтаться по месту, которое ищешь, но тае его и не найти. Честно - кислая затея!
- Шлиману тоже не верили! - бросил Энтони запальчиво. Олег Никитович одобрительно посмотрел на него:
- О-го!… Шлиман, Антон, всё-таки точно знал, что ищет. И приблизительно - где ему искать. Труды же наших Гомеров зачастую не сохранились…Так и остались два христианских миссионера благодетелями славян, подарившими нам письменность… а "Слово о полку Игореве" - древнейшим памятником нашей словесности! - наш историк непонятно улыбнулся.
Энтони, похоже, был очень сердит на него за скепсис и возражения. Я это понял, едва англичанин заговорил:
- Я думаю, тут никто не виноват. Просто Россия в то время сильно отставала от Западной Европы по уровню культурного развития.
- Отставать мы, Антон, начали после монгольского нашествия, - возразил Олег Никитович, а до этого именно Западная Европа плелась у нас в хвосте. Да и спасли Европу в то время именно мы… как и много раз потом.
- От кого же это Россия спасла Европу? - холодно поинтересовался Энтони. Я сидел тише воды ниже травы - англичанин самым бестолковым образом практически раскрыл наши цели, а теперь, похоже, собирался раскрыть и свою личность.
- От нашествия монголов, - любезно пояснил Олег Никитович. - От уничтожения всех, кто ростом выше тележной оси. Тебе об этом ничего не известно, Антон?
- Нет, - коротко ответил англичанин. Наш историк кивнул:
- Я не ясновидящий, но… лицей или частная школа. Возможно - на деньги западных спонсоров. Курс "Мировая история" с особым упором на роль западной демократии в спасении человечества. Так?
- Почти, - ответ Энтони снова был коротким, как выстрел. Олег Никитович невесело рассмеялся и откинулся назад, сплетя пальцы на высоко поднятом колене.
- Раньше, помнится, - задумчиво сказал он, - в наших учебниках чуть ли не открытым текстом писали, что восстания рабов в Древнем Египте преследовали цель установления социалистического строя. А Спартак - вообще младший брат Маркса. Сейчас, гляжу, по-другому - люди всю… историю только и мечтали о приходе добрых дядей из-за океана…
- При чём здесь это? - голос Энтони был резким. - Я говорю, что не помню такого факта, как спасение Европы от монгольских завоевателей русскими. По-моему, монгольское войско было разбито у стен Праги соединённым чешско-сербо-хорватским войском при поддержке австрийских рыцарей в 1242 году.
- Угу, - хмыкнул Олег Никитович. И я понял, что сейчас нам предстоит выслушать лекцию. Ладно, отлично, подумалось мне не без злорадства, пусть Энтони просвещается. А то что-то он слишком… Наш историк умел рассказывать просто великолепно, слушать приходили даже из других школ, как на университетскую лекцию… А он сам тем временем встал и прошёлся вдоль "своего" края стола. Была у Олега Никитовича такая привычка - во время объяснения нового материала ходить у доски, а то и по классу. - Ну что же, молодые люди. Может быть, соблаговолите послушать историю монгольского нашествия? Тем более, что кое-кому, - он посмотрел на Энтони, - это, похоже, будет очень полезно.
- Согласен, - с заметным вызовом сказал Энтони. Я тоже кивнул. Мне всегда нравилось, как рассказывает Олег Никитович.
Глава 8.
…- Началось это в 1223 году. Летом. К галицкому князю Мстиславу Удалому прискакали гонцы от половецкого хана Котяна. С половцами - народом, кочевавшим у южных границ Руси - наши предки то воевали, то мирились, то даже заключали браки. Короче говоря, это были хоть и враги, но "свои", "домашние" враги. Котян сообщал, что в степях появился неведомый и многочисленный народ, беспощадно изгоняющий половецкие роды с их кочевий. "Помогите нам, - передавали гонцы слова хана, - а не то придут неведомые люди к вам и над вами то же учинят." Летопись же сообщает, что "пришла неслыханная рать, безбожные моавитяне, называемые татары. Их же никто ясно не знает, кто они, и откуда пришли, и каков язык их, и какого племени они, и что за вера их. И зовут их татары. А иные говорят - тоурмены, а другие - печенеги." Кле-кто даже говорил, что настал, мол, конец света, ибо было предсказано, что перед этим событием придут "нечестивые народы Гог и Магог"! Но, конечно же, это были не "гог и магог", а всего лишь передовая рать жестокого покорителя всего Востока - от Тихого Океана до Грузии и от Индии до холодных мо-рей! - Чингисхана! Вели её испытанные полководцы - нойоны Джэбе, Бурундай, Субэдэй и Тохучар. Их повелитель мечтал дойти до "тёплого моря" - Атлантики - и весь свет обратить в пастбище для монгольских коней… - Олег Никитович помолчал, глядя через наши головы. - Вот так… Сколько их приходило так-их - не счесть! И для всех стеной на пути, щитом в руке воина вставала Русь… Мстислав Удалой не стал дожидаться помощи с Севера. Со своими союзниками и ближними князьями - Даниилом Романовичем, Мстиславом Луцким, Олегом Курским, Мстиславом Романовичем Киевским - собрав пятнадцать тысяч воинов из южнорусских княжеств, он выступил в степь, на помощь половцам. Рати соединились у границ Дикого Поля, дальше шли вместе. Шли по сухой, бескрайней степи, с ходу сметая небольшие монгольские отряды. Воевать наши предки умели хорошо, да и враг не казался опасным - маленькие, кривоногие воины в кожаной броне, на выносливых, но тоже маленьких мохнатых лошадках. Невдомёк было Мстиславу Удалому, что враги лишь заманивают союзников, дразнят лёгкими победами…И вот русско-половецкая рать вышла к реке Калке. А у реки уже стояло ВСЁ монгольское войско - чернела от края до края земли степь и трудно было дышать от вони лошадиного пота и людских тел. Вчетверо больше было монголов! Да разве лишь в численности дело? Перед самым боем Мстислав Киевский поссорился с Удалым, увёл свои полки, да и встал лагерем на холме: вы, мол, давайте, бейтесь, а мы сами с усами! Своей силой управимся!
