ногой в задницу пнуть мелкого засранца! Чертов коротышка взял и поехал, ничего не сказав! И кто там стрелял, в конце концов?
– Ты что делаешь?!
– Горбун со своими подтянулся, – ответил Ворон. – Валим отсюда.
Снаружи опять раздались выстрелы. В боковом окне проплывали здания Станции, между ними бежали вооруженные люди.
Ворон, посмотрев назад, показал на силовик:
– Редкая штука.
– Ага, ценная, – проворчал Пригоршня, продолжая выглядывать наружу.
Ворон повернулся к нему, добавил:
– Я ни разу не видел в действии. Как работает?
– Работает на аномальной энергии. Не сильно удобно, но по-своему машинка охрененная.
Силуэты людей остались позади, поезд двигался вдоль длинного здания из бетонных блоков, с плоской крышей, на которой росли кусты. Пригоршня сдвинул предохранитель на силовике и показал Красному Ворону бегущие по стволу огоньки.
– Включаешь, ждешь, потом стреляешь… Чем дольше ждешь, тем сильнее импульс.
– Импульс?
– Да, если…
Голова Ворона дернулась, рука метнулась к лежащему на пульте «Калашникову», который он забрал у Вертлюги. Пригоршня упал на колено, повернувшись, выстрелил в крадущегося через тамбур человека.
Луч уперся ему в голову, и бандита затрясло, будто к нему подключили двести двадцать вольт. А то и все шестьсот шестьдесят. Тело задрожало, размазалось и будто оплыло… А потом у человека лопнуло лицо. Или, скорее, лицевая кость, но впечатление было, что лицо треснуло, как перезревшая дыня, и брызнуло во все стороны густым и липким. Хорошо, что в тамбуре было полутемно, не разглядеть деталей. Пригоршня тут же отпустил спусковой крючок, а его жертва, чья голова напоминала выеденную половинку яйца, мешком повалилась на пол.
Сдвинув рычажок обратно и закинув силовик за спину, он вскочил. «Вихрь» был уже в руках.
– Это Бромель, – Красный Ворон опустил «Калашников», повернулся к пульту и что-то передвинул на нем. – Пандус?..
– Да, открыт. Подними его отсюда.
Их качнуло – поезд поехал быстрее.
– С пульта не могу. Там рядом видел рычаг в борту?
Не ответив, Пригоршня побежал назад. Пересек вагон, осторожно сунулся в четвертый отсек – тоже никого. Конец пандуса скрежетал по рельсам, выбрасывая снопы искр, из-под него выскакивали, распрямляясь, ветки растущих между шпал кустов. Выкрашенный в красно-белую полоску рычаг торчал из железной коробки, прикрученной к борту возле проема.
Станция осталась за кормой, рельсы тянулись через редколесье. В глазах рябило от пятнистых стволов берез. Далеко за поездом на шпалы вышли двое, остановились. Один приложил руку ко лбу, всматриваясь. Вроде, это Минус, а второй кто? Низкий, согбенный какой-то… Может, тот самый Горбун, главарь банды? Поздно вы подвалили, парни, раньше надо было. Пригоршня дернул рычаг, пол дрогнул, пандус пошел вверх, и в отсеке начало темнеть.
Возвращаясь в электровоз, он дважды громко позвал Химика, но агент упорно молчал. Неужели погиб? Плохо, если так, очень плохо. Получается, Пригоршня теперь соединен «партнером» с мертвецом? Он поежился, представив невидимый канал, ведущий от его головы к чужой, мертвой, внутрь черепа, где все постепенно начинает разлагаться… Мать-перемать, вот это номер! Надо при первой же возможности избавиться от приколотого за ухом кусочка «кляксы».
Бромеля в тамбуре уже не было – Красный Ворон выбросил тело через дверь в борту, а саму дверь закрыл. Пригоршня подошел к пульту и сказал:
– Значит, ты умеешь управлять электровозом.
Впереди ветка изгибалась, уходя за деревья. Электровоз разгонялся.
– Здесь облегченное управление, – ответил Ворон. – Чтобы, если машинист погибнет, обойтись без него.
– Вот я из Комплекса, а этого не знал, допустим. А ты – из Зоны. И откуда знаешь про управление спецпоездом?
Ворон ничего не сказал. Еще одна загадка.
– Минус жив? – Пригоршня присел на лавке у борта. – И куда едем? Давай, отвечай! Ты что, не понимаешь – ты не один здесь, у меня, может, свои планы!
Красный Ворон что-то сдвинул на пульте и повернулся в пол-оборота, чтобы видеть и Пригоршню, и происходящее впереди. Березы сменились акациями, росшими все гуще – они въезжали в глухой лес.
