миг затаил дыхание, окаменел, после чего отпустил стрелу. Она пошла хорошо, точно в ту точку, куда Дирт и задумывал. Туда, где повитухи завязывают узлом пуповину новорожденного. Нет, не совсем туда, чуть ниже идет. Должно быть, лук ослабел серьезнее, чем Дирт считал. Но это не страшно. Пусть попадет на ладонь ниже, все равно магу не жить.
Заодно и помучается как следует перед неминуемой смертью. Дирт не жестокий человек, но ни один из этих нелюдей не заслужил достойную гибель.
В последний миг случилось непредвиденное. Немолодой воин, с которым продолжал разговаривать маг, резко развернулся, вскидывая левую руку. Будь рука пустой — не страшно, но в ней был зажат щит.
Стрела ударила гулко и отлетела в сторону, не справившись с покрытой железом преградой. Внизу закричали сразу несколько голосов, кто-то вскинул арбалет. Прикусив от досады губу, Дирт что было мочи бросился в заросли. Свернул, домчался до дерева, в которое вонзился не попавший в цель болт, но вырвать на бегу глубоко засевший наконечник не смог, не было времени на возню.
Потерял стрелу, не смог взять трофей и мага не достал.
Сплошные неудачи.
И что теперь?
А теперь он будет бежать и бежать. Все дальше и дальше в глубь материка. В самые страшные земли мира. А там видно будет. Может быть, представится возможность убить мага. А может, тот сам помрет.
Такалида — место непростое… здесь всякое случается. Особенно если знаешь о ней то, о чем пришельцы не догадываются.
Патавилетти повертел стрелу в широкой мозолистой ладони, хмыкнул:
— Наконечник из меди, сильно расплющился, в полоску на щите угодил.
— Это что-то означает? — поинтересовался маг.
— В поселении он использовал стальные, боевые. Я даже удивился, откуда такие у него. Для охотника слишком роскошно, да и ни к чему, рана плохо кровоточит, зверь может далеко уйти, прежде чем свалится. Вы очень зря не носите доспехи. Он ведь в вас целился именно поэтому. Наверное, стальных не осталось, а медными броню пробить непросто. Остается бить по незащищенным местам, но расстояние слишком велико, трудно попасть в малую цель.
Маг покачал головой:
— Он выбрал меня не из-за отсутствия доспехов.
— А почему тогда?
— Думаю, увидел амулет в моих руках и понял, как мы его находим, несмотря на все уловки. Нетрудно догадаться, что, если меня не станет, вам придется прекратить погоню.
— У меня есть парочка ребят, которые хорошо читают следы. Да и остальные — не промах в этом деле. И без всякой магии находили хитрецов.
— Перестаньте, мы ведь не дети, чтобы верить в наивные сказки. Вы же прекрасно понимаете, что мальчишка — не просто крестьянский паренек, и даже для охотника он хорош. Настоящий талант. Всерьез думаете, что легко найдете его по следам? Тем более в родном лесу, где он каждое дерево знает.
— Ну не весь же лес ему родной. Далеко от селения он вряд ли уходил. Выгоним его подальше, и там что ему, что нам все одинаково будет. Выследим, если хоть немного повезет.
Маг усмехнулся:
— А я, по-вашему мнению, уже почти похоронен…
— Простите, все не так. Мы не подпустим его близко, а издали он в вас не попадет. Рядом всегда будет пара ребят с хорошей реакцией, прикроют. Но все-таки жаль, что вы доспехи не носите, было бы куда безопаснее.
— Увы, тело мое слабее духа. Я, пожалуй, устаю больше, чем твои закованные в латы воины.
— Ну толковых лат у нас ни у кого нет, мы ведь не конные, чтобы такой груз таскать. Лук бьет слышно, у ребят реакция хорошая, щитами будут прикрывать, как я.
— Если у них такая же реакция, то я в полной безопасности.
— Они не хуже меня, а может, и лучше, я ведь немолод.
— Немногие юноши смогут сравниться с тобой в проворстве.
— А как вы узнали, что мальчишка рядом?
