характеристик. Без пиковых нагрузок. Рекомендую период использования минимальный.
— Уж не хочешь ли ты переключить меня в то состояние, при котором перерожденные расшвыривают народ будто котят?
— Принято соответствие. Рекомендован ограниченный разгон. Готовность к активации. Ожидание согласия активации.
— Я думал, что мне это недоступно.
— Принято. Симбиотическая система работает в некорректном режиме. Накопление сбоев. Неизбежность краха. Риск уменьшения периодов между перезагрузками. Недопустимость разгона из-за увеличения риска. Опасность необратимых повреждений. Опасность захвата интересующимися. Ситуация дает разрешение. Кратковременный разгон без пиковых нагрузок допустим.
— На кой хрен такое суперменство, если нога сломана? На одной, как ни разгоняй меня, особо не попрыгаю.
— Мобилизация резервов. Ускоренная реплантация. Регенерация интенсифицирована. Устранение повреждений. Кратковременная блокада нервных импульсов. Полные антишоковые меры. Последующий разгон. Неизбежный спад. Ограничение и интенсивность спада регулируется продолжительностью активной фазы. Рекомендация ее сократить.
— Сколько времени у меня будет?
— Незначительный период. Срыв разгона. Неизбежность. Симбиотическая система работает в нештатном режиме. Невозможность корректной поправки. Накопление сбоев. Повышение частоты сбоев. Перезагрузка системы нежелательна. Периоды между перезагрузками требуется удлинять. Рекомендация радикально сократить активную фазу. Рекомендованная продолжительность: минимально возможная.
— То есть ты вначале ускоренно меня вылечишь, а затем включишь режим, который сделает меня не слабее перерожденных, но я должен буду очень быстро решить свои проблемы, иначе могу свалиться, не успев все закончить?
— Соответствие. Угроза для ценного тела. Вынужденная мера. Необходимо предотвращение угрозы высшего порядка. Будут задействованы все резервы организма. Рекомендую в период спада принять все меры для их восстановления.
— Спасибо. Понял. Начинай… голос во мраке…
Кто-то что-то мне рассказывал о блокаде нервных импульсов и антишоковых мерах, но первое, что я ощутил, когда вынырнул из небытия, — это адскую боль. Может, тело повредили побоями во многих местах, но болело только одно: нога. Даже в подвалах инквизиции я не чувствовал таких страданий. Из глаз полились слезы, я невольно заскрежетал зубами.
— Дан?! — испуганно пискнули над ухом.
— А что, здесь кто-то еще есть? — попытался я проговорить бодрым тоном, но получилось, надо признать, не совсем то, на что рассчитывал.
— Тебе очень больно?! Ой, извини… Глупый вопрос…
— Да ничего… Но лучше не буду на него отвечать.
— Извини. Я все слышала, но ничем помочь не могла.
— Да ты-то в чем виновата?
— Ну… ты ведь за мной пришел.
Я не стал признаваться, что вообще-то планировал локальное восстание рабов устроить, а к Нью пошел по глупости, и спросил о другом:
— Почему меня посадили с тобой?
— Тот толстый, который будто визжит, когда говорит, приказал.
— Зачем?
— Он меня расспрашивал, как я попала на остров и как тебя встретила. Но я… я ничего не сказала.
— Он что, бил тебя?!
— Нет. Ну так… не сильно.
— Хана ему…
— Да не волнуйся ты так. Для меня после той аварии это такие мелочи. Просто унизительно, а так не страшно.
— Так почему я у тебя? Ведь женщин с мужчинами они держат раздельно.
— Он сказал, что это самое лучшее место. Отсюда не сбежать. И нас надо стеречь вместе, так надежнее. Мы как-то связаны. Дан, я не знаю, но он что-то подозревает.
