поддержал настроение.
Всё плохо.
– Они сделали нас, – вздохнул Абедалоф, почёсывая собачку за ухом.
– Нет! – почти выкрикнул Селтих. Тут же опомнился: вокруг офицеры, телохранители, терять лицо нельзя, и продолжил гораздо спокойнее: – Они нас не делали, господин директор, сражения не было.
– Хотел бы схлестнуться с Нестором? – удивился Арбедалочик.
– Мечтаю.
В ответе генерала не нашлось места юношеской дерзости или глупой похвальбе, он действительно хотел встретиться на поле брани с признанным гением военного дела, а главное, был достоин этой чести. Ере почувствовал вкус побед, осознал, на что способен, и мечтал о главном экзамене на звание великого.
– Пока не время, – очень серьёзно произнёс Абедалоф. – Терпи.
– Вям!
– Это всё, что вы можете сказать?
– Они нас сделали. – Сегодня у галанита был день повторов. – Смирись.
– Не хочу.
– Придётся.
Директор и командующий стояли на мостике «Заскармазама», огромного доминатора Компании, находящегося в личном распоряжении Арбедалочика, а потому считавшегося флагманом переданного приотцам флота. Большого флота. До сегодняшней ночи – самого большого на Кардонии. Могучие доминаторы и быстрые импакто, ланданги, берущие на платформы по пятьсот десантников, и тяжёлые бомбардировщики, но самое главное – авианосцы с бесчисленными аэропланами. До сегодняшней ночи кардонийское небо принадлежало Приоте.
Но наступило утро, и директор с командующим в бессильной злобе смотрели на десятки боевых цеппелей, пришедших к Длинному Носу из Пустоты. На десятки вымпелов с пяти адигенских миров Ожерелья, на быстрые импакто и мощные доминаторы. Смотрели и понимали, что связываться с прибывшей на Кардонию армадой не стоит.
– Господин командующий, новые данные. – Адъютант призраком возник за плечом Ере и фразу произнёс без привычной лихости, полушёпотом, ожидая резкого окрика или раздражённой ругани.
– Какие данные? – почти безразлично осведомился Селтих.
– Сто крейсеров, господин командующий. Каждый мир Ожерелья прислал по десять импакто и десять доминаторов.
– Потрясающе, – не сдержался Абедалоф. – Они меня удивили.
Сто крейсеров! Кардония переплюнула даже Бреннан, для штурма которого адигены сформировали самый большой флот в истории Герметикона… Ах да, до сегодняшнего утра. До проклятого сегодняшнего утра!
– Кроме того, в Унигарт прибыли грузовые и вспомогательные цеппели. В общей сложности группировка насчитывает…
– Не важно! – резанул Селтих. – Уйди!
Война окончена.
– Слушаюсь!
Адъютант бесшумно отошёл к группе офицеров, а Ере тяжело посмотрел на Абедалофа:
– Вы нас бросили.
Отрицать очевидное Арбедалочик не стал. Кивнул, недовольно глядя на «сигары» вражеских цеппелей, и негромко произнёс:
– Предполагалось, что в драку ввяжутся Линга и Каата, которых мы собирались крепко потрепать, что позволило бы нам преподать урок остальным, закрепиться в Кардонийском сплетении и снизить адигенскую активность в лингийском и каатианском секторах.
– Предполагалось?
Селтих понял, что галанит ждал адигенов, но обиды или разочарования не ощутил. Его считают пешкой на Большой Герметиконской доске? Пусть так! Но он – сражающаяся пешка! Пешка, выигрывающая битвы. Ере мечтал о грандиозных войнах и был в ярости от того, что приходилось отступать без драки.
– Адигены совершили маленький дипломатический подвиг: ухитрились получить мандат Сената Герметикона на миротворческую операцию.
– И всё? Они совершили подвиг и победили?
