Советник явно намекал, что без последствий визит к нему не останется, но сейчас это волновало меня меньше всего. Важен был лишь конкретный ответ на конкретный вопрос. И важен он был не только для меня, но и для собеседника, который не мог не понимать, в каком направлении движется расследование.
Что он ответит? Каким образом попытается вывести себя из-под удара? И как долго собирается выдерживать эту дурацкую театральную паузу?!
Тут советник Гардин изогнул губы в ироничной улыбке и выдал:
— Я действительно приобрел эту киноафишу. Не для себя. Лили Руан, на мой взгляд, слишком вульгарна. Просто собирался позлить кое-каких выскочек. Киноафишу я подарил в тот же день.
Тут уж пришла моя очередь выдерживать паузу. Я покрутил головой, облизнул пересохшие губы и только тогда спросил:
— Позволите узнать, кому именно вы ее подарили?
Спросил на полном серьезе, нисколько не сомневаясь в искренности собеседника. Советник был слишком умен, чтобы так просто дать поймать себя на лжи.
— Одному из тех, кого собирался позлить, — хищно улыбнулся хозяин кабинета. — Советнику Ланфорду.
Имя это резануло, как по-живому, но я лишь спокойно кивнул и прикоснулся кончиками пальцев к шляпе.
— Советник, от всего полицейского управления приношу вам искреннюю благодарность за помощь в расследовании.
От себя собеседника благодарить не стал; сказал то, что сказал, и быстро покинул кабинет, не давая заметить охватившего меня замешательства. Прошел через приемную и уже в коридоре выпустил воздух через крепко стиснутые зубы.
Киноафиша досталась советнику Ланфорду?!
Человеку, в чьем избирательном штабе работала Шарлотта Ли? Политику, чьими принципами она восхищалась?
О черт!
Встав на крыльце мэрии, я закурил и попытался разложить все свои догадки и предположения по полочкам. Советник Гардин не врал — глупо врать, когда собеседнику ничего не стоит проверить твои слова, и это обстоятельство переворачивало все с ног на голову.
Киноафиша была у Ланфорда. Так не он ли таинственный любовник Шарлотты Ли?
Женатый, в возрасте, с положением в обществе.
Советник стал бы далеко не первым, кто избавился от излишне амбициозной любовницы столь радикальным образом. А недавнее поражение на выборах — чем не причина подставить мэра?
Все перевернулось с ног на голову, неизменным осталось одно-единственное обстоятельство: доказательств у меня как не было, так и не появилось. Прийти к мэру с одними лишь голословными утверждениями? Это даже не смешно.
А значит, расследование продолжается…
Я выкинул выкуренную строго до карандашной черты сигарету в урну и вернулся в мэрию, но Ланфорд сегодня встречался со своими избирателями, и застать его на месте не получилось.
Тогда я забрался в служебный автомобиль и озвучил водителю адрес в престижном районе, застроенном сплошь фешенебельными особняками. Старый Берег считался вотчиной городского истеблишмента, и было нечто лицемерное в том, что оппозиционный политик проживает в окружении тех, от чьих посягательств он денно и нощно защищает интересы простых работяг.
Ланфорд мне не нравился уже заочно.
Поймав себя на этой мысли, я откинулся на спинку сиденья, несколько раз глубоко вздохнул и заставил себя успокоиться.
Пусть советник Гардин и сорвался с крючка, не важно. Моя цель не какой-то определенный индивид, моя цель — преступник. Я ищу не мести, я ищу убийцу. И я его найду.
Без гнева и пристрастия. Именно так.
Но хватило меня ненадолго.
— Не отказался бы от такого домишки! — восхищенно протянул водитель, припарковав автомобиль напротив трехэтажного особняка с застекленной галереей, колоннами и затянутой плющом лепниной.
— У богатых свои проблемы, — напомнил я.
— Пока толстый сохнет, тонкий сдохнет! — не полез парень за словом в карман.
— Тоже верно.
Я выбрался из автомобиля и зашагал через аккуратный сад с многочисленными клумбами. Поднялся на крыльцо, утопил кнопку звонка и сунул забинтованную кисть в боковой карман плаща, когда в доме прозвучала мелодичная трель.
