сотен локтей под ним была крепость. Отсюда ее двор выглядел игрушечным – его можно было полностью закрыть ладонью. Узенькие стены, миниатюрные башни, зеленый круг бассейна в центре. Если сорваться и падать вниз, то, пожалуй, успеешь, не спеша, проговорить вслух всю клятву Ордена.
И в этот самый момент где-то в глубине груди вдруг возникла тупая, тяжелая, непривычная, но уже знакомая боль. Будто что-то важное исчезло из его тела, просто растворилось, оставив после себя незаполненное пространство. Рихард. Ушедшие Боги, что-то случилось с его братом. Он вспомнил хриплые, окровавленные слова, которые передал ему перед смертью Гром-Шог, и сжал зубы – изо всех сил, до скрипа, – чтобы не закричать. Пустота распахивала объятия, звала, обещала избавление от всех мук, страхов, обреченности. Предчувствие пустоты, ощущение ее близости наполняли голову легкостью, как при кровотечении. Подумалось даже, что вот он, единственно верный, единственно возможный выход – туда, вниз, сквозь долгий полет, в темноту, поглотившую шесть душ прошедшей ночью.
– Господин рыцарь, – крикнул алхимик, уже добравшийся до двери на другом конце моста. – Не стоит медлить.
Вольфганг с огромным трудом заставил себя поднять взгляд. Воздух, застрявший где-то в горле, наконец-то освободился. Он кое-как доковылял до двери, ввалился в башню, перевел дух.
– Зачем это? – спросил он, мотнув головой назад. – Кому пришло в голову строить подобное?
– Зря наговариваете на старых мастеров, – улыбнулся Мавиус. – Это единственный путь в библиотеку нашей цитадели. Библиотека – сердце обители, хранилище всей мудрости Братства. У нас нет ничего ценнее книг, вы и сами это понимаете, раз принесли нам сохранившиеся летописи Ордена. Благодаря этому мосту ни один враг не сможет добраться до них. За более чем тысячу лет в хранилище ни разу не ступала нога недоброжелателя, грабителя или мародера.
Алхимик повел рыцаря по коридору, продолжая рассказывать:
– Сама крепость считается неприступной, но это не совсем так. Стены могут остановить мечи и топоры, могут отразить разрушительные боевые заклятия, но они не в силах бороться с соблазном, который находит путь даже в самые стойкие сердца. На заре истории Братства несколько раз случалось так, что его члены нарушали клятвы, предавали своих братьев, открывали ворота войскам неприятеля. Там, внизу, это означало бойню и резню. Мы никогда не отличались особыми боевыми умениями. Но этот мост всегда останавливал захватчиков. Ни один из них не прошел его до конца.
– А разве не бывает так, что в мирное время отсюда падают и разбиваются? – спросил Вольфганг, просто, чтобы хоть как-то поддержать разговор, мысли его сейчас находились далеко.
– Последний случай имел место на моей памяти, – ответил Мавиус. – Лет тридцать назад. Несколько братьев коротали вечер в богословских спорах, и один из них, уже порядком набравшись, решил отправиться на поиски новых аргументов. Утром его нашли во дворе… мягко говоря, в нескольких местах сразу. С тех самых пор и до последних событий у выхода на мост постоянно несли дежурство.
Они прошли под изящной, витиевато украшенной аркой, попали на небольшой балкончик, огороженный узорчатыми коваными перилами.
Вольфганг никогда раньше не видел ничего подобного. Вся башня изнутри представляла собой грандиозный колодец, стены которого были сплошь покрыты книжными шкафами. Вдоль этих шкафов зигзагами ползли лестницы – вверх и вниз, на расстоянии нескольких локтей друг от друга, так, чтобы любая книга находилась в пределах досягаемости. Свет давали все те же алхимические фонари, полные сине-зеленого огня, закрепленные на краях полок.
– Здесь собрано почти все написанное в нашей части мира за прошедшие полторы тысячи лет, – не скрывая своей гордости, сказал Мавиус. – Еще шесть недель назад в библиотеке работало два десятка смотрителей. Теперь я остался один, и, как ни горько это осознавать, но мне не под силу делать все необходимое. Уже сейчас нижние ярусы постепенно зарастают пылью.
– Но книги останутся, – ответил Вольфганг. – Это главное.
– Главное – не книги, – покачал головой старый алхимик. – А те, кто их читает. Я не боюсь за сохранность сокровищ, лежащих здесь. Но боюсь, что больше никто и никогда не прочтет их, боюсь, что я – последний человек, взбирающийся по этим лестницам. Веками мы накапливали мудрость, но теперь нет никого, кто нуждался бы в ней.
– Ты не прав, – ответил Вольфганг, скидывая с плеча мешок. – Ваша мудрость еще пригодится. Например, мне сейчас нужно узнать об эльфийских монастырях, и я хотел бы попросить у тебя книгу о них, если таковая имеется.
– Разумеется, – кивнул Мавиус. – Найдем.
Рыцарь начал по одному вытаскивать из мешка тома летописей Ордена Паладинов. Алхимик брал их, каждый внимательно рассматривал, перелистывал несколько страниц и складывал в небольшую нишу в стене.
– Это наша история, – сказал Вольфганг, достав последний, восьмой том. – Вернее, все, что от нее осталось. Остальное сгорело.
