Вольфганг смотрел на старика. Молча, пристально, страшно. Не мигая. Кусая губы. Скалогрыз, не знавший, что сказать, и потому ожесточенно чесавший затылок, готов был поспорить на любые богатства, что рыцарь борется с искушением проломить сказочнику голову.
Налетел порыв холодного ветра, запутался в кронах, заворочался в них, роняя листья. Гном поежился. В один из последних дней лето шагнуло во вторую свою половину, повернулось навстречу осени. Может, здесь, на пограничных землях, согреваемых жарким дыханием Карраз-Гула, пока не стоило опасаться приближающейся зимы, но на севере, в горах родного Торгорского Кряжа, ее дыхание уже должно ощущаться.
Рыцарь продолжал сверлить старика взглядом. Дыхание его стало тяжелым, словно у обиженного ребенка – обдумывание услышанного требовало немалых сил. Скалогрыз боялся даже представить, что чувствовал бы, окажись он на месте молодого воина – слава Гранитным Предкам, у него никогда не было ни братьев, ни сестер.
В конце концов, Вольфганг подошел к Синеусу и спросил:
– У меня точно нет шансов выручить Рихарда сейчас?
– Точно. Ни одного.
– Тогда… что ты предлагаешь делать?
– Езжайте назад, пока не встретите купца, и вместе с ним сворачивайте с тракта на юго-запад, в пустоши. Вскоре вас встретят.
– Кто?
– Друзья. Скажете им, что вас послал Седой Сигмунд.
– А ты сам?
– Я догоню.
– В прошлый раз, старик, когда мы последовали твоему совету, погибло немало хороших парней.
– Ошибаешься, юноша. Когда вы последовали моему совету, ты смог быстрее и легче добраться до своей цели. Но убийца «хороших парней» сейчас ждет тебя впереди, на дороге.
– Знаешь, что оно обещало сделать с Рихардом?
– Не придавай значения. Оно играет с тобой, только и всего. Дразнит. Оно слишком долго томилось во тьме, и теперь развлекается. Рихарда не убили до сих пор, не убьют и впредь, слишком уж он важен. Потом тварь, конечно, попытается выполнить свои обещания, но мы успеем найти оружие против нее.
– Это возможно?
– Вполне. Скоро убедишься лично.
– Хорошо, – с огромным трудом выговорил Вольфганг. – Хорошо, сказитель. Я поверю тебе. Я сделаю, как ты сказал. Но. Если. Рихард. Умрет. Ты. Тоже. Проживешь. Недолго.
– Идет, – согласился Синеус. – Если Рихард погибнет, все провалится в Бездну.
Вольфганг взобрался на лошадь, помог Скалогрызу, встретился взглядом со стариком:
– Почему не идешь с нами?
– Ты же хочешь знать, куда они его повезут.
– Надеюсь услышать как можно быстрее. И многое другое тоже. Тебе придется заняться привычным делом – объяснять и рассказывать, долго и подробно.
– Договорились.
Рыцарь кивнул, пришпорил лошадь, и та тут же послушно тронулась с места, унося обоих наездников прочь, навстречу Харлану, который так и не успел появиться в пределах видимости.
Синеус некоторое время смотрел им вслед, потом, когда всадники скрылись в глубине леса, повернулся к полумраку, таившемуся меж изможденных деревьев.
– Выходи, – сказал он.
Тотчас занавес теней расступился, выпуская высокого худощавого человека в длинном багровом одеянии с вышитым символом Химеры на груди. Лоб, украшенный короткими выступами рогов, обрамляла узкая костяная тиара. Между ровным орлиным носом и широким, гладко выбритым подбородком кривилась ядовитая, презрительная ухмылка. Мускулистые руки, перевитые множеством замысловатых татуировок, были пусты.
– Ты совсем обезумел, – сказал Аргрим. – Смирись с поражением.
Синеус сплюнул.
