Рихард закрыл глаза, потому что мир начал вращаться с удвоенной быстротой. Он знал, что великан прав. Боги никогда не заблуждаются. Никогда.
Элли заметила, что Червяка нет, только когда внизу появился шум. Она увлеклась чтением – и не замечала ничего вокруг. С тех пор как ей последний раз доводилось держать в руках свиток с текстом, прошло очень много времени. Настолько много, что теперь даже рецепты алхимических зелий шли на ура. Особенно интересным оказался почему-то рецепт Эликсира Перманентной Стройности. Старший Народ никогда не страдал от проблемы избыточного веса, но сама мысль о подобном приводила Эллару в ужас. И читать о том, как люди боролись с этим недугом, было невероятно увлекательно. Однако стоило ей добраться до строк «…смешивать отвары следует с осторожностью, потому что яды мухомора в избыточных дозах могут быть опасны, особенно в сочетании с соком бледных поганок и пещерной плесенью. Посему рекомендуется использовать…», как где-то внизу, то ли на первых этажах, то ли во дворе послышались скрежет и звон. Потом что-то громыхнуло, и кто-то закричал – протяжно, пронзительно – криком умирающей плоти.
Элли вскочила, уронив свиток с рецептом на пол.
– Черв… – начала она, но осеклась, увидев, что мальчишки в комнате нет. Харлан на кровати беспокойно заворочался, но глаз не открыл. Внизу снова громыхнуло – так, будто нечто тяжелое с большой высоты рухнуло на каменный пол. Торговец вздрогнул и проснулся.
– Что случилось? – сразу спросил он, нахмурившись. Долгая, полная приключений и опасностей жизнь приучила купца мгновенно приходить в себя.
– Я не знаю. – Элли закусила губу. – Может, ничего страшного…
Она бросилась к дверям, выглянула во внешнюю галерею, отчаянно надеясь увидеть там мальчишку. Но, само собой, его там не оказалось. Коридор был пуст, за высокими стрельчатыми окнами тоскливо серело затянутое дымом небо. Элли вернулась в комнату.
– Червяк убежал, – сказала она. – Не знаю, где он.
Прежде чем купец успел ответить, внизу опять раздался крик, оборвавшийся так же резко, как и начался.
– Вряд ли «ничего страшного», – пробормотал Харлан и, повернувшись, спустил ноги с кровати.
– Тебе нельзя вставать, – поспешно заявила Элли, указывая на бинты. – Еще рано…
– Ты меня понесешь, что ли? – криво усмехнулся торговец. – Надо пацаненка искать, я правильно понимаю?
– Да.
– Вот то-то и оно, что «да».
Харлан поднялся, отбросив в сторону одеяло. Его тут же шатнуло, но он сумел удержать равновесие.
– Видишь, ты сам еле ходишь, – сказала эльфийка. – Ложись обратно. Я пойду вниз, а дверь запру. Тебе нечего будет бояться.
– Ну? А если… если ты… не вернешься, а замок, к примеру, подожгут? Я буду тут коптиться, в запертой комнате? Нет уж, давай так: иди за мальчишкой, а я соберусь с силами и двину следом.
Эллара только пожала плечами. Вряд ли Цитадели Алхимиков мог угрожать пожар – она была построена из крепкого горного камня, которому не страшен никакой огонь. Даже если бы вулканическая лава текла в этом направлении, ей не удалось бы повредить крепости. Но тратить время на споры с купцом эльфийка не собиралась.
Она оставила его, вышла в галерею. Червяк мог пойти налево, к следующей башне, по следам рыцаря, гнома и орка, а мог свернуть направо и вернуться тем же путем, каким они добрались сюда. В этом случае он точно должен был спуститься вниз, а значит, что бы там ни происходило, оно вполне способно угрожать ему.
Элли побежала направо. Если она ошиблась, и мальчишка отправился в другую сторону, исследовать замок, то слава Серому Алвинду – ей нечего опасаться и рисковать придется лишь собой. В конце концов, его исчезновение – только ее вина.
Снова послышались крики. На этот раз громче и отчетливее. За ними последовал резкий хлопок, какой бывает при взрыве пороха. Элли выскочила на винтовую лестницу и помчалась вниз, прыгая через три ступеньки. Внутри нее боролись два противоречивых чувства: с одной стороны, страх сжимал сердце все крепче с каждым шагом, с другой – нарастало приятное ощущение причастности к чему-то большому и по-настоящему важному. Отступать сейчас она уже была не в состоянии.
Навстречу ей по лестнице поднимался человек в черной робе алхимика. Он передвигался медленно, тяжело опираясь руками о стену. На ступенях позади него оставалась темно-красная полоса. Лицо несчастного было все перепачкано в крови, и в полумраке башни Элли удалось различить лишь глаза: выпученные от мучительной боли и смертного ужаса, глаза попавшего в стальной капкан животного – безумные, остекленевшие. Эти глаза были ей знакомы. Их обладатель принес им поднос с похлебкой и хлебом несколько
