курсантам в Военно-космической академии. Он по несколько раз на дню входил в лечебный транс, представлял рану как бы изнутри. Мысленно промывал её водой, удаляя токсины и отмершие ткани. Тем самым усиливалось точечное воздействие иммунной системы на очаг поражения, что способствовало быстрейшему заживлению.
Шептун, когда в очередной раз смазывал рану какой-то одному ему известной целебной мазью, в недоумении только цокал языком и качал головой. Как понял Ник из его слов, укус твари был ядовитым. Токсины проникали в кровь и вызывали у людей тяжёлые поражения, вплоть до летальных. Нику вспомнился Риго, укушенный желтобрюхом на болотах. Тогда именно Ник помог вовремя донести раненого охотника в Долину. Шептун не переставал удивляться способности организма Ника к регенерации. Ник не стал вдаваться в подробности. Да он просто и не смог бы подобрать правильные слова, чтобы это объяснить. Дело было в обязательной биоблокаде, которая делалась каждому новорождённому на Земле и в колониях, на периферии. В частности, организм Ника был практически не восприимчив к любому органическому яду. Тоже касалось и патогенных микроорганизмов. Его иммунная система легко нейтрализовывала инфекции, не давая ранам воспаляться и поражать лимфатическую систему. По прошествии пяти дней Ник чувствовал себя заметно лучше. И только дикая слабость, не давала ему считать себя окончательно выздоровевшим. При ходьбе он ещё прихрамывал. Кожа на месте укуса почернела и сходила лоскутами. Но под ней уже образовалась новая, розовая, как у младенца, кожица.
Ник помнил, как на второй день после Исхода увидел с маяка приближающийся паром. Засунул Серого в заплечный мешок и поковылял к пристани встречать друзей. И всё. Как отрезало. Пришёл в себя только в доме Нийи. Сит потом рассказывал, что, когда они подплыли, ещё не до конца поверив в его чудесное спасение, он просто стоял дурак дураком и улыбался. Но на приветствия и вопросы абсолютно не реагировал. Шептун на него последние свои снадобья извёл, чтобы хоть как-то привести в чувство.
Думали перевезти его обратно на тот берег, на этом очень настаивала Клео. Но тут к пристани прибежал гонец из деревушки Нийи-отшельницы. Оказывается, Исход чудесным образом стороной их обошёл. Лишь задел краем. Девочка откуда-то узнала, что они все у Башни и послала за ними человека. Шептун, как это услышал, велел грузить Ника в телегу и везти туда. Ну вот пока, собственно, и всё, что поведал ему Сит. Здесь ему и впрямь легче стало. На второй день самостоятельно с кровати до нужника дошёл. Сейчас вот вторую чашку медовухи допивает. Шептун сказал, что не повредит. Правда, завтра надо быть в форме. Будет совет. Вроде как Клео со своим телохранителем тоже идти в Лес собирается. Шептун от этого не в восторге, но что да как завтра решать будем. К слову сказать, он Клео только мельком из окна и видел. Шептун к нему никого не допускает. Нийи, как он понял со слов Сита, тоже нездоровится. Как он сказал? «Исход все силы у неё забрал». Больше ничего путного от этого мальчишки он так и не смог добиться. Надо перед отъездом её повидать всё-таки. Очень Нику хотелось услышать от неё ответы на некоторые волнующие его вопросы.
Серый, как мимоходом окрестил его Ник, лежал на скамье рядом с ним, свернувшись в клубок. И зверёк вовсе не был серым, как поначалу на маяке показалось Нику. Более того, у него было врождённое свойство менять цвет шёрстки под окружающую среду. Вот такой вот местный хамелеон оказался. Об этом Ник узнал только совсем недавно, но имя Серый так к тому и прицепилось.
Зверёк не отходил от него ни на шаг. На маяке, когда к нему на время возвращалось сознание, Ник замечал, что тот постоянно вылизывает его кровоточащую рану на бедре. Ник сначала подумал, что тот зализывает её, как это делают земные собаки, но потом сообразил, что Серый просто-напросто голоден и вместо материнского молока пьёт его кровь. Немного поразмышляв на эту тему, Ник решил ему не мешать и даже сделал мечом себе ещё один надрез. Дать погибнуть детёнышу голодной смертью он не мог. Хорошо, что в деревне Нийи недавно разродилась самка ленивца. Серый с удовольствием лакал из миски принесённое Ситом молоко. Вопрос с кормлением был временно решён.
К столу подошёл Пак. Хитро подмигнул и поставил перед Ником горшочек с чем-то горячим и вкусным. Ароматный запах, исходящий от него, живо напомнил Нику жаркое, которое любил готовить его отец в свои редкие приезды на Землю. Помимо мяса он клал много овощей и не жалея добавлял пряности, что делало блюдо по-особенному пикантным.
— Ты, Ник, главное, ешь больше! — В руках Пака, словно у фокусника, появился новый кувшин с медовухой. — В еде жизнь, в жизни сила, а в медовухе!.. — он что-то хотел ещё с пафосом добавить, но, по всей видимости, забыл, с чего начал, и, замявшись, закончил: — Ну, в общем, как-то так.
Ник собрался уже предложить ему присесть рядом, но Пак его опередил:
— Я буквально на секунду! Дел невпроворот! — Он, словно извиняясь, кивнул головой в сторону кухни, откуда доносился голос Лолы, и украдкой налил себе из кувшина. — Ну, за здоровье!
Нику было неудобно отказать хозяину, и он, последовав его примеру, залпом осушил свою чашу.
— Вот это правильно, Ник! — Пак вытер ладонью мокрые губы. — Что бы там моя супружница ни говорила, а от медовухи ещё никто не умирал! Он довольно хохотнул, ещё раз подмигнул Нику и заторопился обратно на кухню.
