не был подвержен естественному разложению, стало понятно даже ему. Он был похож на студенистую массу. Одежда частично тоже растворилась и сливалась в однородную массу с телом. Всё, что раньше было человеком, слабо фосфоресцировало. «Что это за дрянь? — в голове стучал один-единственный вопрос. — Что же это за дрянь?» Ник уже было взялся за рукоять меча, но передумал. Тыкать в безжизненное тело сталью он посчитал кощунством. Касаться же голой рукой трупа совершенно не хотелось. «Эх! Сюда бы полевой экспресс-анализатор!»
Он не сразу заметил движение. Широко раскрыв глаза, Ник с недоумением смотрел, как от лужи, растёкшейся под телом, не спеша вытягивается по направлению к нему тонкий ручеёк. Нику удалось сбросить с себя оцепенение, только когда тот приблизился практически вплотную к его коленям. Быстро поднявшись, он отступил назад и в сторону. Ручеёк на мгновение замер, потом, словно нехотя, стал втягиваться обратно.
— Ник! — будто издалека долетел до него окрик Шептуна. Старик призывно махал рукой из-за края скалы. — Уходим!
Два раза повторять не было нужды. Бросив последний взгляд на мёртвое тело, Ник осторожно, стараясь не сорваться на бег, заторопился к выступу, за которым прятался Шептун. Он уже не видел, как от тёмной лужи в разные стороны отвратительными змейками неспешно потянулись тёмные ручейки.
Быстро спустившись по тропинке, они лоб в лоб столкнулись с Гунн-Терром. За его спиной виднелись испуганные лица Сита и Клео.
— Оставаться там стало опасно, — кратко пояснил их неожиданное появление альвар.
Сит энергично закивал головой в подтверждение его слов и протянул Шептуну его заплечный мешок.
— Извини, Ник. Но твой пришлось оставить, — всё ещё тяжело дыша, просипел он. — Этот-то еле дотащил. — Узко же там, как в… — Сит, спохватившись, украдкой бросил взгляд на стоящую поодаль девушку и, чуть помявшись, закончил: — Как у желтобрюха в пасти!
— Что там? — Гунн-Терр, сделав ударение на втором слове, вопросительно посмотрел на Шептуна.
— Плохо. — Старик отвёл глаза.
Альвар кивнул, словно удовлетворившись ответом, отстранил его с дороги и крадущимся шагом стал подниматься по ведущей наверх тропинке.
Шептун было хотел ему что-то сказать, но просто махнул вслед рукой. Буквально через пару минут Гунн-Терр вернулся.
— Что будем делать? — Лицо воина оставалось таким же невыразительным, как и нависающие со всех сторон гранитные глыбы.
— Схрона больше нет, — в голосе Шептуна прозвучали виноватые нотки. — Вниз нельзя. — Он беспомощно развёл руками.
— Пойдём по скалам, — уверенно произнёс альвар. — Как вы их зовёте?
— Костяной хребет, — непонимающе пробормотал Шептун. Потом встрепенулся: — Но как? Это же невозможно!
— Да? — Гунн-Терр огляделся. — Ждите меня здесь!
Альвар закинул перевязь с мечом за спину и с завидной ловкостью принялся взбираться по почти отвесной скале. Вскоре он скрылся за темнеющим наверху каменным уступом. Оставшиеся, не сговариваясь, встали в круг, спина к спине. Люди напряжённо вглядывались в окружающий их полумрак.
Снизу доносилось прерывистое разноголосое уханье, то и дело заглушаемое протяжными завываниями. Пару раз слышался нарастающий треск, живо напомнивший Нику стрекотание тварей на маяке. Создавалось впечатление, что они уже где-то совсем рядом и вот-вот темнота наполнится рубиновым светом немигающих глаз. Воображение тотчас же услужливо нарисовало зазубренные хитиновые клешни, в унисон отбивающие смертельную дробь.
Ник несколько раз глубоко вдохнул до боли в лёгких. «Так, это совершенно никуда не годится! Надо успокоиться и взять себя в руки!» Когда лёгкое головокружение от переизбытка кислорода прошло, он смог рассуждать логически. «Понятно, что бестии пока далеко внизу. Звуки усиливает узкая расщелина, по которой мы все пробрались сюда». Вот что действительно сейчас на него давило, так это звенящая тишина сверху, со стороны разорённого схрона. «Что за гадость пожрала этих несчастных?» Ник вспомнил мёртвого смотрителя маяка, из груди которого рос самый настоящий куст, и опять еле подавил подступивший к горлу спазм. Он готов был сражаться лицом к лицу с полчищем желтобрюхов и им подобным тварями. Но нечто, превращающее человека в биомассу для выращивания цветов, вызывало труднопреодолимый ужас.
В памяти всплыл рассказ отца о загадочной форме жизни, встреченной земными разведчиками на далёкой планете Ганимед. Первая экспедиция радостно сообщила в Центр, что найден ещё один мир с пригодной средой обитания. Началась полномасштабная
