обсудить этот вопрос с Шептуном, как в этот момент до них донёсся отдалённый крик. Кто и что кричит, разобрать было невозможно. Слова, многократно повторённые эхом, сливались в разноголосую какофонию. Все застыли, напряжённо прислушиваясь. Крик на минуту затих, потом вновь заметался по ущелью.
— Это Сит, — вдруг твёрдо сказал Шептун.
Все принялись глазами искать мальчишку. Так и есть. Сита нигде не было. Гунн-Терр быстро вскочил на валун и жестом приказал всем молчать. Ник с трудом подавил желание крикнуть Ситу в ответ что-нибудь обнадёживающее и немедленно броситься на помощь. Он только вопросительно взглянул на альвара, потом перевёл взгляд на Шептуна и замершую в сторонке Клео. Все молчали, напряжённо прислушиваясь. Он вдруг сообразил, что его спутники пытаются определить направление, откуда исходит истошный крик. Обманчивое эхо металось среди скал и, казалось, играло с ними в прятки.
— Там! — одновременно выдохнули альвар со стариком.
Гунн-Терр ловко спрыгнул с высокого валуна и, придерживая левой рукой меч, с которым, кажется, не расставался и во время сна, быстрым шагом направился по незаметной горной тропинке. Все, не сговариваясь, последовали за ним. Тропинка, вильнув, круто пошла вверх. Спутники, то и дело оскальзываясь на мелких осыпающихся под ногами камушках, практически на четвереньках продолжили подъём. Крик прекратился, что ещё больше подхлестнуло людей. Уже не таясь и не обращая внимания на издаваемый ими шум, все ещё быстрее принялись карабкаться наверх.
Первым поднялся Гунн-Терр. Следом за ним забрался и Ник. Шептун с Клео немного отстали, но всё так же упорно карабкались наверх. Ник с альваром огляделись. Они оказались на довольно большом горном плато, усеянном огромными кусками горной породы и валунами. Чуть впереди возвышалась скала необычной формы. От самого подножия и почти до вершины в ней словно были вырублены широкие ступени. Ник даже моргнул несколько раз, чтобы отогнать наваждение. Гунн-Терр тоже недоверчиво смотрел на скалу. Друзья переглянулись и не спеша двинулись в её сторону.
Чем ближе они подходили, тем становилось яснее, что это, скорее всего, очередной каприз природы, а не творение человеческих рук. Или древние строители были воистину великанами. «Ступени» разнились по высоте. Одни были высотой по пояс взрослому мужчине, другие доходили почти до груди.
Пока они осматривали подступы к «лестнице», подоспели запыхавшиеся от подъёма девушка со стариком.
— Ну и где он? — просипел Шептун, прижимая руку к левой стороне груди.
Ник, не зная что ответить, молча пожал плечами. В этот же момент сверху донёсся знакомый голос:
— Сюда! Поднимайтесь быстрее!
На самом верху скалы, призывно размахивая копьём, как ни в чём не бывало стоял Сит.
— Чего вы так долго-то?
Все с довольно глупым видом задрали головы кверху. Один Шептун, словно это не он минуту назад страдал от отдышки, резво принялся взбираться по «ступеням». До оставшихся так и стоять спутников донеслось:
— Ах ты, паршивец! Ах ты пустобрюхий перекатыш! Сейчас, сейчас я до тебя доберусь!
Судя по грозному виду Шептуна, ни у кого не осталось сомнений, что будет с Ситом, когда тот до него доберётся. И если ещё минуту назад все горели желанием задать хорошую трёпку безалаберному мальчишке, то сейчас уже жалели его. Первая бросилась вдогонку Клео.
— Погоди, Шептун, не спеши! — девушка, ловко перелезая с одной «ступени» на другую, быстро нагнала старика. — Да постой ты, никуда он теперь от тебя не денется!
Сит, видно, только сейчас сообразив, что натворил, принялся кричать ещё громче:
— Костры, Шептун! Костры!
Старик внезапно остановился, схватив Клео за руку.
— Что ты сказал?
— Костры, говорю! — Сит от радости, что его наконец услышали, пуще прежнего замахал над головой копьём. — Дымят костры-то! Дымят! Подоспевшие наконец Ник с Гунн-Терром непонимающе переводили взгляд то на Шептуна, то на пританцовывавшего от возбуждения на самой верхушке скалы Сита.
— Как дымят, Сит? — старик явно был встревожен.
— Будь здоров как дымят!
— Да я ж тебя спрашиваю, каким цветом дымят! — Шептун даже сплюнул от досады. — Цвет какой? Дурья твоя башка!
— Да чёрным, Шептун, дымят, чёрным! Чернее некуда!
Старик вдруг как-то сразу обмяк и тяжело опустился на камни.
