Он мог бы сказать о себе то же самое.
– На самом деле важно одно – кто ты сейчас.
– И кто я сейчас, едва ли я знаю. К тому же Джойд вынес меня из снегов. – Ее рука судорожно дернулась к савану, но, к большому облегчению Ярви, она не стала снимать покров. – Самое малое, что я могу сделать, – унести его прах отсюда. В его родную деревню. Быть может, даже испить из того колодца. За нас обоих. – Она сглотнула, и по непонятной причине Ярви почувствовал, как внутри него нарастает холодная злость. – С чего б не попробовать самой вкусной воды на всем…
– Он решил остаться сам, – перебил Ярви.
Не поднимая глаз, Сумаэль кивнула.
– Все сами решили.
– Я его не заставлял.
– Нет.
– Ты могла уйти и его забрать, если б сопротивлялась сильнее.
Вот теперь она подняла глаза, но вместо заслуженного гнева в них застыла лишь доля ее собственной вины за случившееся.
– Правда твоя. Мне придется нести этот груз.
Ярви отвел взор, и внезапно его глаза налились слезами. Ряд совершенных поступков и принятых решений, в котором каждое порознь казалось наименьшим злом, каким-то образом загнал его сюда. Станет ли содеянное наибольшим благом хоть для кого- нибудь?
– Ты не возненавидела меня? – прошептал он.
– Я потеряла одного друга и не собираюсь отталкивать от себя другого. – И мягко положила ладонь на его плечо. – Мне не шибко с руки заводить новых друзей.
Он прижал свою ладонь поверх ее, не желая отпускать. Странно, что обычно невдомек, насколько ты в чем-то нуждаешься, пока ты этого не лишился.
– Ты меня не винишь? – прошептал он.
– С чего бы? – Она стиснула его еще раз, на прощание, а потом отпустила. – Ты уж лучше как-нибудь сам.
Под защитой
– Здорово, что ты пришел, – сказал Ярви. – У меня стремительно кончаются друзья.
– С удовольствием во всем поучаствую, – сказал Ральф. – Ради тебя и Анкрана. Я крепко не любил тощагу, пока тот заведовал припасами. А вот под конец, да, подоттаял. – Он ухмыльнулся, изогнулся длинный шов над бровью. – К некоторым привязаться – раз плюнуть, но те, с кем долго сходишься, дольше всех с тобой и останутся. Пойдем прикупим рабов?
И ропот, и хрип, и звон оков звучали со всех сторон, пока товар поднимали на ноги для осмотра. В каждой паре глаз читалась своя смесь стыда и страха, надежды и безнадежности, и Ярви нет-нет, а потирал шрамики на горле, где прежде сидел его собственный ошейник. Смрадная вонь заведения обволакивала его воспоминаниями, которые стоило б забыть навсегда. Невероятно, насколько быстро он снова привык к вольному воздуху.
– Принц Ярви! – Из темноты задворок к ним семенил содержатель дома – крупный мужчина с бледным опухшим лицом, смутно знакомым. Один из вереницы скорбящих, тех, кто стелился перед Ярви, когда отца клали в курган. Сейчас ему снова выпадет возможность попресмыкаться.
– Я больше не принц, – ответил Ярви, – а в остальном вы правы. Вы ведь Йоверфелл?
Торгаш живым товаром раздулся от гордости – его узнают!
– Вестимо, я, и для меня большая честь вас принять! Могу ли поинтересоваться, какого рода рабов изволите…
– Для вас имя Анкран что-нибудь значит?
Глазки торговца мелькнули на Ральфа, тот сурово и недвижно стоял, сунув большие пальцы за перевязь меча с серебряной пряжкой.
– Анкран?
– Давайте я проясню вам память, как вонь от вашего дома прочистила мою. Вы продали человека по имени Анкран, а после вымогали из него деньги за неприкосновенность его жены и дитя.
Йоверфелл прокашлялся.
– Законов я не нарушал…
– Как и я, призывая вас к оплате долга.
