залег с похвальной быстротой. Не заметили! Пришлось лежать, пока ракеты не погасли. Перебежками партизаны двигались к роще, пластаясь по земле, когда все вокруг заливалось мертвенно-бледным светом. Потребовалось почти полчаса, чтобы добраться до деревьев. Здесь уже можно было не прятаться.
— Командир! — подошел Князь. — Я залезу на дерево, осмотрюсь?
— Хорошо! Только осторожно.
Повесив бинокль на шею, Николай уверенно двигался вверх по разлапистой сосне, стоящей на самой высокой точке рощи. Верхушки окружающих деревьев стали оставаться внизу, Данилов понял, что выше лезть не стоит — и отсюда открывалась достаточно обзорная картина.
Впереди, по направлению движения, виднелся небольшой перелесок. А за ним широкое, почти километровое поле. В дальнем конце, охватывая его дугой, стояли прожектора, ощупывающие пространство. Изредка взлетающие ракеты позволили рассмотреть в бинокль, что они расположены в кузовах грузовиков. Изгибаясь в сторону Свиной, линия заграждения имела перед собой открытое поле, пройти через которое незаметно невозможно. Справа над Днепром регулярно взлетали ракеты. Через две минуты, после того как гасли предыдущие, новые светящиеся шары повисали над водой. Но за это время реку не переплыть, а вот утонуть под пулеметной очередью можно за пять секунд.
Обхватив ствол рукой, Николай обернулся. В свете очередного залпа ракет хорошо рассмотрел рощу, из которой они только что ушли. А за ней небольшую полянку, уже за речкой Свиной. Дальше сплошной стеной стоял сосново-еловый лес. Рассматривая его в бинокль, Николай вдруг увидел, как что-то сверкнуло среди деревьев. И хотя новую вспышку разглядеть не удалось, он был уверен, что ему не показалось. Словно кто-то включил фонарик, а затем неосторожно повернул в сторону Данилова.
Спустился вниз Николай с неутешительными вестями. Доложил обстановку Луи.
— Сам полезешь смотреть?
— Зачем? Ты мне только покажи на карте, где что видел.
Друзья накрылись плащом, Данилов показал расположение линии заграждения.
— Ты насчет фонарика на другом берегу уверен?
— Абсолютно? Нет!
— Понимаешь, пока дерево Алешку лечило, у меня было полчаса. Я вернулся на берег, посмотреть на всякий случай. И показалось, что ветки у елки закачались. От ветра они так не смогут, да и стоит она в глубине. Но сумерки уже сгущаться стали, решил, что показалось. Но если и ты свет видел, то, думаю, вряд ли. Нам сейчас отходить надо к мотоциклу.
— А что тебе мотоцикл?
— Есть идея. Используем комплекты немецкой формы.
— Но у нас их только пять.
— Потому и нужен мотоцикл.
Обратный путь занял времени не меньше часа, приходилось надолго залегать, но все прошло успешно. К роще подошли незаметно.
— Князь! Пошли со мной! — прошептал Каранелли. — Посмотрим, не принесло ли кого.
Но час исследования рощи показал, что в ней никого нет. Зато на другом берегу Свиной немцев оказалось видимо-невидимо — второй батальон полка успел прибыть на заданную приказом фон Бриделя позицию. Француз собрал отряд возле мотоцикла.
— Всем спать! Одевайтесь потеплее, чтобы не замерзнуть до утра. Алеша! Как самочувствие?
— Отличное, товарищ командир!
— Тебе охранять первому!
— Есть!
— Сергей! Мы с тобой берем половину гранат и идем на берег! Вопросы?
Непродолжительное молчание, потом Лемешев ответил за всех:
— Нет вопросов.
— Алексей! Когда мы возвращаться станем — не перестреляй нас!
— Вас перестреляешь! — отозвался паренек. Фраза прозвучала настолько естественно и искренне, что вызвала улыбку почти у всех. Но Чернобровый тут же исправился:
— Есть не перестрелять!
