Видя в отъезде левитов добрый знак для себя, Садок поспешил поддержать владыку:
— Да, пускай эти левиты убираются в Савею. Теперь мы, верные государю коэны, наконец-то перестанем подчиняться этой касте египетских жрецов и по праву займем высокое место в Урушалеме.
Властитель снова взгрустнул и, тяжело вздохнув, произнес:
— Я бы всех их променял на одну Македу! Мне она дороже всего на свете. Как я буду без нее?
— Не грустите, повелитель, все еще может измениться, — продолжая поддерживать государя Садок.
— Все изменится только в одном случае, если мне удастся разузнать то самое слово или заполучить меч военачальника. — Немного подумав, повелитель продолжил: — Только так я смогу стать властелином мира, спасителем, кому покорятся все народы. И тогда она сама ко мне вернется. Я заставлю ее пожалеть о совершенном поступке и докажу, что я, а не кто-то другой являюсь избранным, мудрость коего признают все народы.
Садок чуть не произнес вслух: «Забудьте вы ее». Но промолчал, дав Салтану продолжить.
— Они пожалеют, что выставили на посмешище самого государя Урушалемского. Я убежден, это все дело рук Мариадона, а правительница Савеи здесь абсолютно ни при чем, поэтому я не успокоюсь пока не отомщу ему за содеянное.
Услышав эти слова, военачальник Урашалема, приободрился и сказал:
— Зачем владыке марать свои руки? Есть те, кто давно мечтают отомстить ему. Обещаю, что сегодня им удастся выведать тайное слово и отобрать меч, а вы будете абсолютно ни при чем.
Властитель собирался приказать Ванее остановить заговорщиков, но, подумав о том, что меч Мастера, вернет ему расположение царицы, промолчал.
Военачальник продолжил:
— Государь, эти те самые три офицера, прибывшие в Урушалем и жаловавшиеся на Мариадона.
Салтан внимательно слушал его.
— Вчера они поджидали военачальника, но вмешался его друг, и им пришлось заколоть того. Следуя законам Урушалемского царства, мои стражники схватили их. Но, как мне стало известно, они планируют совершить побег, чтобы снова напасть на Мариадона.
— Если им столько времени не удалось выведать слово чина военачальника, навряд ли что-то удастся и на сей раз, — усомнился владыка. — Мариадон говорил, что они бестолковые офицеры, и из-за них я потерял пятьсот колесниц.
— На сей раз они не оплошают, — заверил царя Ванея.
Владыка задумался:
— А что если, узнав о нападение на Мариадона, военачальники, отправившиеся в Савею, решат напасть на нас?
Ванея молчал, в разговор вступил Садок.
— У нас сильная армия. Если вы поставите главным военачальником всего Урушалемского царства Ванею, они потерпят сокрушительное поражение. Но я убежден, что они никогда не осмелятся напасть на нас, пока мы удерживаем их первенцев, — уверил правителя первосвященник.
Владыка, размышляя над предложением Ванеи, поинтересовался у первосвященника:
— Садок, а с религиозной точки зрения это не считается грехом?
— Нет, — не раздумывая, ответил первосвященник, после чего продолжил: — Я поражаюсь вашему милосердию, коему нет предела, великий повелитель. Как вы можете жалеть его после всего того, что он вам сделал? Вы должны хоть иногда прибегать к правилу, записанному в святом писании: «око за око, зуб за зуб».
Думая над словами Садока, властитель произнес:
— Они же могут его случайно ранить или покалечить, он не будет защищаться, поскольку отказался от насилия.
— По религиозным законам мы абсолютно невиновны, поскольку не отдаем личного приказа напасть на кого-то, мы просто не осведомляем стражников о готовящемся побеге. В мои и тем более в ваши обязанности, великий повелитель, это не входит, у нас и без этого много дел.
— Следуя этой логике, можно что угодно оправдать, — сказал с ухмылкой государь.
Найдя подходящие аргументы, Садок промолвил:
— Великий повелитель, сейчас не время для милосердия. После сегодняшних событий вы должны проявить решительность. Он дал вам не то тайное слово, выставив вас на посмешище перед правителями. Обманом получил вольную для своих военачальников и вдобавок ко всему спланировал побег вашей невесты. Он должен поплатиться за неуважительное поведение по отношению к вам, избраннику божьему.
