И вот зеркало пропало, унося с собой секрет Серебряной Комнаты, а Фэш вновь оказался в нише небольшого коридорчика.
Как он и предполагал, его уже поджидали.
ГЛАВА 25
ЧАСОГРАММА
Тиккер размеренно вращался над страницами часольбома, уходя далеко в прошлое. Василиса волновалась, что кто-то придет и помешает ей, не даст осуществить задуманное. Поэтому она все силы прилагала к тому, чтобы ровно крутить цепочку с медальоном, созывая на инерционный купол все новые и новые цифры часового флера.
Василиса так увлеклась, что даже не заметила, как подошла Николь — только промелькнула перед глазами белая тень, прошлепали босые ноги по паркету.
Николь присела на корточки и, не обращая внимания на тиккер, подцепила пальчиком страницу, перевернув на самую последнюю.
Василиса не выдержала и уставилась на русую голову девочки, украшенную венком из васильков.
— Что ты делаешь здесь?
Но Николь только улыбнулась Василисе, ободряюще кивнула и — побежала вприпрыжку вон из галереи.
— Николь, постой!
Василиса чуть не взвыла: таинственная подопечная Данилы снова исчезла. Ну хоть бы раз объяснила, почему она помогает Василисе! Какую цель преследует, кто она вообще?! Почему не заговорила с ней ни разу? Ведь даже затерянные во времени обладают голосом…
Невольно взгляд Василисы упал на листки часольбома — она ахнула, чуть не выронив тиккер.
На страницах появилась черно-белая фотография, довольно отчетливая — какой-то мальчик сидел на самом верху каменной стены. Пейзаж на фотографии показался Василисе смутно знакомым.
Что это, часограмма?
Неожиданно от фотографии отделилась тень — бледная, но очень точная копия, словно легкое покрывало, — поднялась над часольбомом, увеличиваясь в размерах, перевернулась в вертикальное положение и вдруг растаяла, изойдя мелким черно-белым крошевом, словно снежная пороша, перемешанная с пеплом.
А Василиса оказалась внутри часограммы, на самом верху крепостной стены Змиулана — почти в том самом месте, откуда начался ее первый полет на лунопташке, после умышленного толчка Захарры.
На каменном зубце сидел маленький мальчик. Василиса мгновенно узнала Фэша. В детстве у него были такие же ярко-голубые глаза — серьезные, внимательные, с тайным огоньком, словно этот парень знает что-то невероятно важное, известное только ему одному на свете.
Совершенно не боясь высоты, Фэш беззаботно что-то насвистывал и, рассеянно глядя вдаль, иногда подкидывал на ладони монетку.
Василиса подошла к нему и присела на соседний зубец. Увы, внутри часограммы она была посторонним наблюдателем — Фэш ее не видел. А как было бы хорошо поговорить с ним, маленьким! Но увы, мальчик совсем ее не замечал — все глядел вдаль и игрался монеткой, — то подкидывая, то вновь сжимая в кулаке. Василиса с большим любопытством следила за его игрой. Интересно, вдруг подумалось ей, сколько же часовщиков могут гулять в прошлом людей и наблюдать за ними… Неудивительно, что часольбомы принято запирать на замок. И все-таки почему Николь указала именно на эту часограмму — непонятно.
— Решка или часы?
Василиса от испуга вздрогнула и чуть не свалилась с каменного зубца. Впрочем, она вряд ли бы пострадала — в этом пространстве девочка была лишь тенью, наблюдателем из другого мира. Но сердце все равно испуганно заколотилось — к Фэшу подошел сам Астрагор.
За десять лет великий Дух Осталы ничуть не изменился: тот же ястребиный взгляд, сухая желтоватая кожа, худое тело, тугой черный мундир, наглухо застегнутый до самого подбородка.
Фэш с любопытством поднял глаза: в них не было привычного страха перед учителем, наоборот, во взгляде мальчишки
