но мы и дети.
Мы и на том,
ЧТОБ ЖИЗНЬЮ ДЫШАТЬ
и этом свете.
А духом все мы — сталинградцы.
Нам Богом велено: держаться!
Римма Казакова была очень открытым, искренним, неравнодушным чело-
веком. Иначе она не была бы поэтом, ведь поэзия не терпит искусственнос-
2003 г.
ти, придуманности, фальши. Римма Федоровна всегда была такой. Об этом
говорят ее стихи, в которых соединились сила, безумная энергия и материнская
нежность. Видимо, поэтому к ней всегда обращались за помощью молодые по-
эты. И она помогала: кого-то на телевидение вытащит, кому-то с публикаци-
ей поможет. Такой характер. В тот раз в момент моего появления в ее доме
я застала там очередного молодого, подающего надежды поэта. На столе
уже были чай, крекер и конфеты. Сменив молодое дарование, я начала разговор.
Проговорили мы долго. Это был разговор о жизни, а она, как известно, состоит
из самых разных вещей: из встреч и разлук, из любви и ненависти, из глобальных
проблем и будничных забот, из надежды и разочарования. Мы не искали тему.
Тема находила нас.
Потом у нас было много встреч, долгих телефонных разговоров по вечерам,
вплоть до самого конца. Уезжая в санаторий, она сказала: «Вернусь — догово-
рим»… Но она не вернулась… Сердце не выдержало… Видимо, надорвали его бес-
