его голову. Размер совпадал, а разница была в том, что на каменном царе она была совершенно обесцвечена серым тоном, как и весь монумент, а та, парящая, была очень даже настоящей. Она легонько поблёскивала усеивающими её камнями. Разглядев все другие затёртолицие монументы, я понял, что у некоторых из них над ладонями в воздухе парили разные предметы гардероба и амуниции царей.
Так! Это, наверное, опять какие-то дурманящие разум пары! Ещё не совсем выветрились! Сейчас всё пройдёт… подбодрил я себя вслух.
Внезапно пространство зала расширилось ещё больше и стало совершенно несоразмерным тому сооружению, которое я видел снаружи. За статуями со стёртыми ликами, там, где было темнее тёмного, открывались новые пространства.
Вау, не слабо постарались строители этой усыпальницы! – не мог сдержаться я от удивления.
Стало отчётливо понятно, что каждое новое проявляющееся место раскрывало суть значимости каждого из царей, сидевших передо мной. Стоп-кадры разных эпизодов, моментов жизни грандиозных правителей, сказочных баталий с участием невообразимо огромных животных и различных фантастических существ появлялись в виде диаграммы или панорам. Из огромного количества, так сказать, скульптурных голографий состояла вновь и вновь открывавшаяся пустошь. Складывалось ощущение, что это были объёмные замёрзшие фотографии. С одной стороны я видел высоченного императора с четырьмя сверкающими разноцветными кольцами. С другой стороны стоял царь, подле которого находилось странное и очевидно выдуманное животное огромных размеров. Они оба смотрели куда-то вверх. Отдалённо этот зверь напоминал сияющую энергией дикую кошку. Такие замёрзшие моменты битв и схваток с участием исполинских «Царей», разительных животных напоминали картинки из волшебной детской книжки. У меня всё чаще возникало опасение, будто бы эти чудеса видны только мне, и странички этой «сказочной книги» могу листать исключительно я.
Подойдя совсем близко к восседавшим «их величествам», я увидел, что пол под ними внушительное зеркало, в которое они смотрели, склонив голову, не изменяя горделивой осанки. Истинная природа этого глубокого зерцала не поддавалась никакому эмпирическому пониманию. Подкравшись ещё ближе, чтобы заглянуть в него, я отчётливо увидел пробежавшую по поверхности дрожь, словно по спокойной водной глади тихого озера пробежала рябь, вызванная какими-то колебаниями пространства зала. Я оглянулся назад, подумав: «Наверное, Канцлер взрывает дверь?!». Но тут же, повернувшись обратно, не обнаружил на своём месте рубинового Красного Дракона, который мгновение назад спокойно лежал в виде абсолютно декоративного элемента, обвившись вокруг престолов.
Так! Всё! Наверное, сильно надышался! Пора уходить! вслух подумал я. Сомнения внезапно нахлынули на меня. Где они были раньше, пока я не вступил в неизвестность.
И тут любопытство на мгновение покинуло меня. Опустив голову и посмотрев в глубину материи чистейшей воды бриллиантового зерцала, я сначала увидел только своё абсолютное отражение. Потом зеркало как будто поменяло свой вектор видимости, стали видны другие моменты: там отразились три лика и дышащий, трогающий душу облик нависшей надо мной огромной головы Красного Дракона этот главный элемент таинств мистерии закреплял намерение. Его глаза сверкнули бело-золотым цветом. Дальше всё смешалось в прозрачно-фиолетовом, со вспышками серебра тумане зазерцального и полуреального пространства.
Что с ним? Вытаскивайте его оттуда! Скорей!
Григорий Алексеевич, что же это за место такое?
Если бы я знал, мой дорогой Владимир Дмитриевич, если бы?..
Спецназ быстро занял защитные позиции и, не торопясь, продолжил зачищать гробницу.
