— Я уже выспалась. Пойду почитаю что-нибудь.
Завернувшись в покрывало с золотыми львами, как в мантию, я проковыляла в умывальню — на ногу еще больно было ступать. Роберт перебрался на ложе, тут же уснул, обняв подушку, и не пошевелился, когда я на цыпочках прокралась мимо в библиотеку.
Какое-то время я честно пыталась читать, выудив с полки первую попавшуюся книгу. Это оказался трактат «Расцвет и падение империи Таубергов» — дело почти двухсотлетней давности. Часть рухнувшей империи степняков вошла потом в состав Равнинного королевства. Помнилось, что Шаэт из этих мест. Какой же гадюшник там таится еще со времен Таубергов?
Веки неумолимо закрылись, голова уютно устроилась на странице. Наверное, чтобы путь к знаниям был как можно короче.
Пухлый трактат был жестоко выдернут у меня из-под щеки.
— Лэйрин, эта подушка тебе милее? О, ты читаешь в оригинале?
— Матушка учила меня пяти языкам, ваше величество, — я протерла глаза, решив, что сон продолжается: на столе вместо трактата оказался поднос с аппетитным, еще дымившимся цыпленком, пирожками, творогом, медом в вазочке и чайником с двумя чашками. — А это откуда?
— С королевской кухни, — Роберт придвинул к столу еще один стул, уселся напротив. Побритый и значительно посвежевший, даже пепельный оттенок кожи исчез, ушли тени из-под глаз, и выглядел он уже не стариком, а вполне на свои почти сорок лет. Тоже старик, впрочем. — Я думал, с языками — это шутка. О четырех догадываюсь: наш, горцев, южный, на котором написан трактат, и твоих друзей-северян. А пятый?
— Священный язык айров.
— Многовато на одну голову, да еще девичью, — усмехнулся он. — Хватило бы двух: государственного и священного. Время наследных принцев слишком дорого, чтобы отнимать его на необязательные знания. Для переговоров существуют толмачи. Тот, кто знает язык айров, легко выучит все остальные, если будет нужда, а общий смысл поймет и без глубокого обучения. Чему еще тебя учили эти пять лет?
Я перечислила. После чего он заметил:
— Астрология меня особенно впечатлила. Из твоего почти бесполезного образовательного набора следует вывод, что Хелина задумала не просто подсунуть мне псевдонаследника, получить обманом мой дар и вернуться затем в горное логово, а решила править здесь за твоей спиной после моей смерти. И как она представляла тебя, девушку, в роли короля, пусть даже кукольного?
Аппетит, пробудившийся от заманчивых запахов, внезапно пропал. Я холодно ответила:
— Поинтересуйтесь у вашей супруги, сир.
— Всенепременно! — с чувством процедил он. — Я написал ей вчера, что безумно соскучился. Но она мне уже не супруга. Я заставил кардинала дать нам развод. В предгорном поместье Хелины уже давно собраны доказательства ее колдовства и связи с дьяволом, делу дали ход и заочно приговорили ведьму к сожжению. Будет весело, если она все-таки высунется из горного логова, чтобы помешать моим планам.
Он сумасшедший, похолодела я.
— В моем послании я предупредил ее, — успокоил Роберт.
— Чему же она не должна помешать? Моему заточению?
— Вот об этом и поговорим. Как ты сама представляла свое будущее, Лэйрин?
Не в плену. Я промолчала, с тщанием размазывая ложечкой творог по тарелке.
— Понятно… — помрачнел он. — Тогда давай поговорим о настоящем. Почему ты не ешь? Ты голодаешь уже двое суток.
— Сколько? — ложка выпала из пальцев, лязгнув о край серебряного блюда.
— Двое суток. Никакого снотворного я тебе не подмешивал — не мой боевой стиль, — усмехнулся он, наблюдая за мной из-под рыжих полуопущенных ресниц, как за диковинной зверушкой. — Честно говоря, сначала я ожидал, что ты попытаешься бежать, и обрадовался твоему беспробудному сну, но потом забеспокоился. Сегодня ночью я разобрался в твоем состоянии. Это конфликт сил.
Я вопросительно выгнула бровь.
— Конфликт темной крови и светлой, — пояснил Роберт. — Мой дар — часть белой магии гор. Если бы ты была полностью темной, я не смог бы наложить на тебя даже малую защиту, как не смог дать ее Дирху. Но ты до какого-то предела терпишь мои чары, и они работают. Более того, связь поддерживается даже на огромном расстоянии. Если бы кардинал не проверял тебя
