Сначала я наблюдала это явление просто так и даже немного его побаивалась. Уж больно было похоже, что лед в этом месте был совсем ненадежным, очень забоялась его проломить. Но потом привыкла, что спокойно выдерживал мой вес, а всматриваться в глубины озера стало интересно. Вот так я и придумала себе занятие по коротанию времени, пока мой учитель по рыбалке с увлечением таскал на лед рыбешек. И все было хорошо, пока я не оторвалась от созерцания интересного и непонятного и не подняла ото льда голову. Подняла, осмотрелась и вздрогнула.
Оказывается, сама не отдавая себе отчета, я перемещалась вдоль за прозрачным участком, извивающимся по площади озера, и забрела в совсем неподходящее для меня место. Я стояла на льду, под ногами прозрачно как бывает только под стеклом, а вокруг сплошь палки, воткнутые в лед, а на них куски тряпок. Это означало, что забрела на опасный для себя участок. От ощущения угрозы, нахлынувшей на меня, как только осознала, в какую ситуацию попала, внутри меня все умерло. Встала столбом с широко расставленными ноги, не в силах пошевелить ни ногой, ни рукой, ничем вообще.
Сколько я так простояла, не берусь сказать. Но потом предприняла попытку позвать помощь. Набралась храбрости и позвала Василия. Из моих уст вырвался то ли стон, то ли хрип. И услышана я не была. Со второй попытки получилось громче. Мой зов был слышен метрах в пятидесяти от меня, но мой наставник настолько был увлечен рыбалкой, что не придал значения непонятным звукам, разнесшимся над озером. Только третий призыв о помощи был им замечен.
Василий коротко глянул в моем направлении, что-то там пробурчал, помахал мне руками, а потом снова склонился над лункой. До меня дошло, что следовало спасать себя самой. Я постояла еще какое-то время на месте. Причем, странное дело, про холод и скуку забыла совершенно. Мне даже стало жарко от нахлынувшего страха. А дальше предприняла попытку сместиться с места, к которому неведомым образом приросли мои ноги. И сделать один шаг у меня получилось. Потом второй и даже третий. А вот с четвертым не заладилось. Что-то там произошло, со льдом, имела в виду.
Подо мной раздался странный звук. Можно было назвать его хрустом. Как если бы вы ели чипсы или хлебцы, только как-то очень зловеще он прозвучал. Озвучка фильмов ужасов позавидовала бы. А я вздрогнула и замерла на половине шага. Решила больше не двигаться, раз уж все так непросто складывалось, и снова позвать на помощь. Сначала, правда, попричетала про себя, только потом стала снова звать Василия. Он меня не услышал. А я от страха и новых звуков растрескивающегося подо мной льда не удержалась и присела на корточки.
-- Александра Сергеевна, вы где? -- донеслось до меня с той стороны, где застрял над лункой тот, чтоб его черт побрал, наставник.
Смотреть в его сторону или какую другую я уже не могла. Все мое внимание было приковано исключительно к трещине, которая искривляясь и лучась в разных направлениях, выбежала из-под моей ноги. В голове поселилась мысль, что все, происходящее со мной в тот момент, было нереально. Мне казалось, что только в фильмах бывает такое, а в жизни никогда. И я стала себя уговаривать не паниковать, дышать ровнее и не терять присутствие духа.
-- Вася! Ау! – позвала совсем тихо, но, странное дело, он меня услышал.
Василий встал со своего ящика, покрутился на месте, как если бы меня не замечал, хоть мы и были с ним одни на белых просторах снега и льда. Потом почесал затылок. Подозревала, что к тому времени меня уже заметил, только очень удивился, что не в той стороне, где мне быть было бы правильнее. Я тоже этому поудивлялась бы, если бы не страх из-за моего бедственного положения. А так, да, отчего бы было не удивиться, как меня угораздило оказаться в самом опасном месте на всем огромном пространстве озера.
-- Александра Сергеевна. Это вы как? Это вы почему? Это вообще, каким чертом?!
У него началась паника. И она передалась мне. Я дернулась, а из-под моей другой ноги на свободу вырвалась еще одна совершенно новая трещина.
