— Да, — с усмешкой подтверждает он.
— В ту ночь ты не забирался по лестнице, а взлетал? — риторически спрашиваю я.
Он отвечает мне самодовольным кивком.
— Как это работает? Я бы никогда не догадалось, что ты по желанию можешь отрастить крылья, — недоверчиво спрашиваю я.
Пытаюсь представить себе этот процесс, и он становится таким же зловещим как в ужастиках.
— Ты увидишь, — отвечает он, не посвящая меня в детали, и на этот раз, думаю, я благодарна за это.
— Знаешь Рид, я не хочу, — холодно отвечаю я.
Я немного успокоилась, притворяясь, что рассматриваю фото, лежащие на парте. У меня возникает одна мысль, и я неуверенно спрашиваю: — Раз ты ангел, то полагаю, ты знаешь все о рае?
— Да, — говорит он, но его тон немного оборонительный, он сидит на диване, наблюдая за мной.
— Расскажи мне об этом, — вздыхаю я.
— Нет, — решительно говорит он.
— Почему нет? — спрашиваю я с болью в голосе.
Рид хмурится, прежде чем ответить.
— Эви, ты не совсем ангел — ты наполовину человек. Ты обладаешь тем, чем никогда не обладал не один ангел, и никогда не будет, так что раскрывать тебе тайны рая не совсем… разумно. Я даже не уверен, что должен обсуждать с тобой Шеол.
— Шеол? Что это? — спрашиваю я, зная, что это была не совсем хорошая идея, просто та интонация, с которой выплюнул это слово Рид, наводит на мысли, словно оно оставило у него во рту мерзкий привкус.
— Это место, и оно имеет много разных названий, в зависимости от человека, с которым ты говоришь. Кукла — это одно, а Дом Лжи — это другое его название, но думаю название, которое тебе хорошо известно — это ад. Я могу назвать тебе имя Ангела, но это пропасть, куда попадают падшие, когда хотят скрыть себя от нас.
От его слов я задрожала; он говорит то, во что я смутно верю.
Знание об этом есть, но когда его вытаскивают наружу и подтверждают, это ужасно.
— Ты сказал, что я обладаю тем, чем никогда не обладали другие ангелы. Чем я обладаю, чего никогда не будет у других? — в смятении спрашиваю я.
— У тебя есть душа, — отвечает он.
— О, у тебя нет души? — удивленно спрашиваю его я.
— Нет, до тебя — только люди имели души. — Ты единственный ангел, у которого есть душа… ты уникальна, — нежно говорит он.
— Ты сказал, что я живой парадокс? — ошеломленно отвечаю я.
— Гибрид, — любезно поправляет он.
— Какая ирония, — мрачно говорю я.
— Божественный компромисс, — возражает он.
— Мерзость, — мрачно говорю я.
— Нет. Никогда, — напряженно говорит он.
— Ты сказал, что когда ты увидел меня, твоим первым импульсом было уничтожить меня, — грустно говорю я, думая, что, возможно, его чувства оправдались.
— Я прошу прощение, Эви, — вздыхает он, — но ангелы завистливые твари. Также можно вспомнить, что я говорил тебе, что хочу одновременно и любить, и защищать тебя.
В смятении я хмурюсь.
— Ты завидовал мне? — с сомнением спрашиваю я.
— У тебя есть душа, — говорит Рид, как будто этого объяснения вполне достаточно.
— И? — спрашиваю я, сморщив нос.
— Что ты думаешь о нашей войне? Это из-за душ, — отвечает он.
— О, так ты хотел бы иметь душу? — спрашиваю я, поднимая бровь.
— Разве это не то, что я сказал? — отвечает он, скривив губы.
— Почему бы тебе не подняться на небеса и не попросить одну? Разве сейчас они не могут раздавать их? — спрашиваю я, поднимая свою руку к небу.
