– Читали? – изумился Юлик, будто не мог предположить, что она это умеет. – Хорошо. Цезя, третий том, пожалуйста.
– И эту читала, – кивнула Юля.
– Неужели? Ну хорошо. А восьмой? Це…
– Я все книги прочла.
– Юленька! Юлия Богдановна! Вы меня покоряете! Чего же вы хотите тогда?
– Сертификат.
– Сертификат?
– Ага. На счастливую жизнь.
– На какой срок? Пять лет? Десять?
– Пожизненный. С гарантией.
Цезарь крякнул. Я уткнулась в монитор, чтобы не рассмеяться, прикрыла лицо косами. Юлик застыл, не зная, как отразить всё изумление на своём лице. Даже руки его в растерянности замерли.
– Юленька, вы знаете, сколько это будет стоить?
– Я принесла. Только, пожалуйста, с отражением.
– С отражением вам не надо. С отражением – это для стариков. В вас прошлого ещё нет.
– А будущее? Я хочу хорошее будущее.
– А, это пожалуйста. Цезарь, зеркало!
Из-за рояля выкатилась большая рама, прикрытая чёрной тканью. Юлик задёрнул окна, стало сумрачно, после чего взял девушку за руку и проникновенно посмотрел в глаза. Девушка, видимо, попалась крепкая: взгляд у Юлика жёсткий, а руки холодные. А она только смеётся.
– Ну, Юленька, держитесь. Что вы увидите, никто не знает. Но помните: если что-то пойдёт не так, мы это поправим. Цезарь, открывай!
Ткань слетела, и мы вытянули шеи, чтобы разглядеть отражение. Но гладь оставалась тёмной и пустой. Без отражения совсем. Только потом, потихоньку, озаряясь изнутри, будто включался монитор, стала проступать всё та же Юля, разве что лет на десять постарше. Нет спущенных гольфов и юбочки-растопырки, нет подростковой угловатости, а есть дева в расцвете своей красоты. Лицо серьёзное, азиатски-неприступное, царственно-горделивое, и только по-прежнему хитрой искрой светятся за очками умные, вдумчивые глаза.
А ещё уши. Над головой отражения проступали лисьи уши, нарисованные карандашом. А из-за спины – кончик хвоста.
– Ня! – Юля взвизгнула и прыгнула Юлику на шею. – Кавай! – и больше ничего не могла от восторга сказать. Так впёрли её эти уши. И хвост, конечно, куда без хвоста. – Спасибо, спасибо, спасибо! – Она поцеловала его в обе щеки. – И вам, – кинулась к Цезарю. – И вам! – прыгнула было ко мне, но я отпрянула к стене, и она отступилась.
– Рад, рад. – Юлик стоял смущённый. – Теперь сертификат. Славочка, наберёшь?
– Фамилия какая? – бросаю как можно более противным голосом. Настоящая секретарша.
– Федотова.
– Данный сертификат на имя Федотовой Юлии Богдановны подтверждает, что счастье есть. Выдан на всю жизнь. Качество гарантировано, – зачитала я с распечатанного листа. – Юлий Вячеславович, распишитесь.
Юлик быстро подмахнул закорючку, торжественно бухнул печать «сертифицировано» и ловко вставил в рамку за стекло.
– Гарантия – пожизненно. Фирма веников не вяжет. Владейте, – вручил Юле.
– Ах, а деньги! – всплеснула она руками. – Погодите, я заплачу!
– Что вы, Юленька. Вы наш первый клиент. Вам стопроцентная скидка. Надеемся на вашу помощь в продвижении, так сказать, проекта. Пойдёмте, я вас провожу. Славочка, если кто меня спросит – я скоро, – крикнул от двери. Вышел. Вернулся, схватил со стола свою кепку, поклонился мне и вышел снова. Шаги на лестнице стихли.
– М-да… И давно это? – спрашиваю у Цезаря.
– С пятницы, госпожа. С половины шестого.
– А ты мне можешь это объяснить? С зеркалом.
– Фокусы, госпожа. Юликовы фокусы.
И тут я понимаю, чего не хватает для счастья мне.
Поднимаюсь и иду с чердака.
