Это значило, что Артур проснулся. Сердце затарабанило, норовя вырваться из грудной клетки, волна жара прокатилась по позвоночнику. Представив, о чем думают агенты, слушая ее разговор, Марина покраснела.
— Даже не знаю… Разве что, если сбежать раньше нее. Постараюсь.
— Жду, целую! — Инна отключилась.
Марина перевела взгляд на Кристину.
— Что-то случилось? — осторожно спросила она. — Ты изменилась.
— Кое-что… В принципе, да. И мне срочно нужно бежать. Вот прямо сию секунду.
Кристина кивнула:
— Вижу, что это важно. Беги. Если Тампон спросит, я тебя отмажу.
Марина вскочила, собираясь рвануть к двери. Успокоилась, села и поинтересовалась:
— Ты точно в норме? Глупостей не наделаешь?
Кристина презрительно скривила рот и проговорила своим обычным тоном:
— Вот еще, из-за мужика убиваться. Их миллионы, нового найду.
— Держись. — Марина сжала ее руку и побежала прочь.
Она вызвала такси и поехала к маме — ее собственная машина с разбитой фарой по-прежнему стояла во дворе у Инны.
По дороге Марина постоянно поглядывала в зеркала, но слежки не видела.
Что страшнее — услышать правду или посмотреть Артуру в глаза? Встать рядом и ощутить, как кружится голова, подкашиваются ноги и одного хочется: чтобы он согрел своим телом, подмял, овладел ею. Марина аж задышала часто, мысленно отругала себя.
Сразу после расставания с Артуром она тысячу раз рисовала момент их встречи: буря чувств, пощечины. Накал страсти такой, что аж разряды сверкают. Потом представляла, что просто выскажет ему все — холодно, с расстановкой, а затем пустит пулю в лоб.
Как их встреча будет выглядеть сейчас, она не могла представить.
На дорогах машин было меньше обычного, и такси неслось вперед. Марина же оттягивала встречу и, когда светловолосый парень с носом-уточкой уставился на нее требовательно, ожидая денег, встрепенулась, отпустила подлокотники, отсчитала нужную сумму и выскочила в осеннюю сырость. Задрала голову, отыскала взглядом мамины окна, слизнула капли дождя с губ.
Под дверью она замерла, ощущая прикосновение, помотала головой, надавила на кнопку звонка. Когда в коридоре затопали, захотела убежать, но остановила себя.
Клацнула щеколда. Щелкнул замок. Дверь приоткрылась — Марина зажмурилась, на всякий случай уперлась рукой в стену.
— Ты чего? — поинтересовалась Инна, и Марина распахнула глаза.
Шагнула в прихожую, сняла сапоги и протопала в спальню, на ходу расстегивая куртку и разматывая шарф. Когда она увидела Артура, в одежде лежащего поверх покрывала, пальцы запутались в бахроме шарфа, Марина остолбенела.
Артур посмотрел на нее. Она думала, его взгляд обожжет, вгонит в дрожь, прокатится огнем по позвоночнику, но — ничего подобного. Перед ней был усталый, измотанный человек. Еще более измотанный, чем она после бессонной ночи.
— Привет, — проговорил он и улыбнулся.
Даже голос его словно поблек, утратил былой магнетизм. Не прежний Артур — чужой мужчина лежал перед ней. Мужчина, на которого больно смотреть. Не сострадание тому причиной — алчная, вечно скулящая память, тоска по давно ушедшему. Как ни реви над гробом, не воскресишь покойника. Как ни старайся, на пожарище так быстро не вырастет молодой, зеленеющий свежей листвой лес.
— Здравствуй, — ответила она, садясь на стул в углу.
Сумка выпала из руки, раскрылась. Выкатился блеск для губ и мелочь. Чтобы скрыть неловкость, Марина наклонилась и принялась собирать монеты. Неужели ничего не осталось в душе? Пусто. Все в прошлом. Она так ждала этого, что, получив, не знала, радоваться или плакать. Вспомнились слова Кристины: «Столько хорошего придется забыть. Не могу, не готова!»
— Не волнуйся, — прохрипел он. — Сядь рядом.
Инна, наблюдающая за Мариной, покашляла и демонстративно удалилась — говорите, мол.
— Я поехала домой, — проговорила она из кухни. — Но прежде заварю вам чаю. Вижу, разговор предстоит долгий.
— Спасибо, — отозвалась Марина, не в силах отвести взгляд от Артура.
Он тоже смотрел пристально, без чувств. Ни он, ни она не решались заговорить первыми. Марину будто мешком по голове
