— Ты цел? — первым делом спросил Дайг, выйдя на полянку и окидывая цепким взглядом разложенные на молодой травке тела. — Ну ничего себе! Да тут целое собрание. Вот этого я знаю, староста той деревушки, откуда оборотень. Далековато они его прятали.
— Зато от дороги близко, — кивнул Инквар. — Так, по-твоему, это староста его спрятал?
— Видишь ли, — ничуть не смущаясь, признался Дайг, — я знаю об этом деле немного больше, чем рассказал тебе вечером. Не хотел, чтобы Лил нас в это впутывала, сам знаешь, обоз долго ждать не может.
— Откуда? — уже догадываясь, где Дайг мог узнать подробности, все же спросил искусник.
— От травниц, они тоже были заинтересованы в разгадке этой истории. Подробно я могу рассказать попозже, а сейчас скажу самую суть. В деревеньке жила бедная сиротка, и, как водится, жениться никто не спешил, но многие соседи хотели бы стать ей покровителями. А потом она родила ребенка, и вскоре стало ясно, что одаренного. Точнее — одаренную. Лет десять-двенадцать все было тихо, а потом они пропали… обе. И пошел слух, что на путников нападает оборотень, которым стала та самая девочка.
— Вон она, — указал Инквар на укусившую его дикарку и встал с пенька. — Дальше можешь не говорить. Там в шатре две женщины… не знаю, кто вторая, но одна точно мать оборотня. Обе раздеты, и у обеих на теле следы побоев и издевательств. Этот староста был не один, с ним приятель. Еще один, вон тот, сумел вначале выбраться… уверял, будто он человек Корди, и обещал премию.
— Значит, у них должны быть лошади.
— Да, стоят вон там, за кустами. Я не стал сам седлать — девчонка прокусила мне руку, прыгнула сверху. На ней цепи. Как поступим со шпионом?
— Возьмем с собой, оставим травницам в Торжках. Вставать на пути Железного Густава не решаются даже в монастыре Трех Дев. Ты сможешь увести лошадей с женщинами и шпионом к повозке? С остальными я разберусь сам.
— А куда потом денем лошадей? — уточнил Инквар, хотя были у него свои задумки.
— Подумаем, — отмахнулся кучер, направляясь в кусты. — Там ничего нет… Завернуть их?
— Есть, плащи и одеяла. — Искусник поспешно сдернул с плеч собственное одеяние и полез в шатер.
Через пару десятков минут он уже подъезжал к повозке на невзрачной лошадке, ведя в поводу двух рослых жеребцов, на которых темнели свертки с женщинами, оборотнем и шпионом.
— Кто это? — тихо охнула горбунья, глядя, как ее хозяин снимает с лошади тюк, из которого безжизненно выглядывают грязные босые ноги.
— Пересядьте вперед, — не отвечая на вопрос, приказал Инквар, радуясь, что свертков с травой и бутылей, предназначавшихся для травниц Торжков, в телеге осталось совсем немного, скорее для вида. — И старайтесь не прикасаться, они грязные и, возможно, вшивые.
— А оборотень?
— И оборотень тут… — Инк поморщился, задев прокушенное запястье. — И она грязнее всех.
Он старательно придвинул к подопечным половину сена и загородил их пологом, затем разместил в задке тележки привезенных пленниц и вначале прикрыл рогожей, потом присыпал остальным сеном. Задохнуться им не грозило, а вот чужих любопытных глаз нужно опасаться.
Пахнущий дымом Дайг появился, когда все было закончено. Рассмотрел лошадей, потом пару увел в темноту, оставив у телеги одного из жеребцов. Притихшая Лил поглядывала на его действия молча, и искусник был благодарен ей за отсутствие вопросов. Он и сам не собирался задавать их напарнику, а возникавшие догадки старательно давил, не давая прорасти в душе колкими угрызениями совести.
— Сядь на козлы, — вернувшись, тихо попросил Инквара телохранитель. — Я поеду вперед.
Вскочил на жеребца и с места погнал его галопом. Искусник только вздохнул ему вслед и торопливо полез на повозку: времени потеряно слишком много, нужно нагонять.
ГЛАВА 20
Стоявшая в кустах у обочины добротная дорожная карета и нетерпеливо переступавшие ногами серые, холеные кони привлекли внимание Инквара издали, и сначала он невольно придержал лошадей. Мало ли кто может шляться здесь по ночам…
