но властно заметила: – Маэлт давно запретил кланяться подобным образом, Ящер, Вы изволите противиться его воле?
Дар поперхнулся, не ожидая подобных перемен в госпоже. Однако сейчас рядом с ним сидела равная. Гордая осанка, снисходительный наклон головы и сталь во взгляде смягчались улыбкой, пробирающей до костей своей загадочностью. Учитель застыл на мгновение и незамедлительно исправился, глядя в глаза фоалинэ, пояснил:
- Я уважаю волю маэлта, но позволю себе сообщить пресветлой, что там, куда мы летим, принято именно такое проявление уважения к высокородным особам. Вам стоит смириться с этим хотя бы на время поездки.
- В присутствии посторонних Вы можете продолжать расшибать свой лоб и колени в поклонах, таких, какие приняты по традициям, но на приватной встрече избавьте нас от зрелища самоистязания, – ровным тоном продолжила Рика. Дар слушал не дыша.
- Ваша свита составляет почти тридцать человек, запомнить всем подобное будет трудно.
- Отнюдь, Мастер. Нас окружают взрослые люди, и, если они не в состоянии запомнить две вещи, стоит ли брать их в свиту, где понадобится вся их сообразительность?
Рика, не отрывая взгляд, смотрела на усатого аптекаря, тот улыбался. Рядом веселились монах и Харуки, одобрительно кивая девушке. Очнулся Дар и, не глядя на учителя, сказал:
- Я придерживаюсь того же мнения, что и фоалинэ Рика, извольте исполнить её просьбу, – и, обернувшись к сидящей девушке, спросил: – Почему ты называешь учителя Ящером?
- Всё просто, мой принц, – смягчая взгляд и поворачиваясь к Дару, проворковала она. – Когда Ваш учитель называл себя, я была не в состоянии вычленить из набора звуков его имя, а после его никто не звал по имени. Я называю его нейтральными именами и, кстати, не заметила, чтобы он был против или оскорблён моими словами.
Дар тепло улыбнулся. Аптекарь откровенно веселился, что делало его лицо моложе, несмотря на множество морщин.
- Учитель, назовитесь.
- Моё имя Аэтан Юрикани Согел Вагаумин, фоалинэ может звать меня учитель Аэтан или Мастер Аэтан. При свидетелях. В остальное время так, как ей будет угодно. Меня действительно не оскорбляют её прозвища, скорее, веселят. Виэли Рика очень точно даёт имена.
Рика фыркнула, остальные спрятали улыбку, а Дар поцеловал руку с перстнем сидящей рядом девушки. Дальше стало скучно. Начали подавать на стол угощения, попутно поясняя особенности их поедания. Элен накладывала еду в тарелку маэлта сама, девушки лишь подносили к ней блюда. Спустя почти два часа Ри и Дар оставались голодными, когда вновь поданное блюдо насторожило виэли. Она замерла на мгновение, пронзительно глядя на официантку, склонившуюся к ней, и спокойным голосом сказала:
- Маэлт не любит это блюдо, накорми гостей.
Девушка замерла в нерешительности, с испугом глядя на Рику, а Дарниэль попытался возразить: на блюде была печёная рыба с дивным гарниром. Поймав руку маэлта и прижимая её к столу, Рика повторила ласково:
- Накорми гостей.
Девушка задрожала, как лист, едва не выронив блюдо, и направилась за соседний стол, к старейшинам. Гнетущая тишина была вновь нарушена Аэтаном. Он смеялся и хлопал в ладоши. Все недоумевая смотрели на него. Наконец Харуки спросил:
- В чём дело?
- Еда отравлена, – ответила Рика, не сводя взгляда с учителя. Он, в свою очередь, не отрывал взгляд от неё.
- Но как? – удивлялся повар. – Я сам готовил её.
- Я подсыпал яд в готовое блюдо, это видела официантка, я запретил ей говорить об этом, хотел проверить интуицию фоалинэ. Она с блеском справилась. Браво! Блюдо можно есть – это всего лишь молотые чайные листья, вреда не причинят. – И положил себе на тарелку кусочек рыбы. Блюдо вернулось на стол маэлта, но Рика вновь остановила руку юноши.
- Нет, Дар, не ешь. Он аптекарь, и то, что не навредит ему, убьёт тебя. Многие всю жизнь употребляют небольшие дозы яда, чтобы привыкнуть к нему.
- Это правда, учитель? – с сомнением спросил синеглазый.
- Абсолютная. Убить бы это не смогло, но проблемы с желудком бы обеспечило, – продолжая есть рыбу, отвечал Аэтан. – Это слабительное.
Дар благодарно кивнул Рике, монах и Глава квартала осуждающе покачали головами, а Харуки обиделся, что его кулинарный шедевр загубили. Девушка-официантка тихо плакала.
- На сегодня достаточно, – прервал пытку маэлт, вставая из-за стола. – Учитель, прошу впредь не устраивать столь жестоких
