показания, сравнимые с бредом сумасшедшего. Точнее, ни один научный прибор, основанный на сложной электронике. Аналоговые устройства вполне себе работали, иначе сквозь Туманную Поляну невозможно было бы проехать на том же автомобиле, оснащенном двигателем внутреннего сгорания. Но вернуться к аналоговым приборам в век повальной электроники и компьютеризации было большой проблемой. Для начала их следовало найти или воссоздать. Затем вспомнить, как ими пользоваться, и разработать методику исследований. Подготовить и мотивировать самих исследователей. На все это требовались не только организационные усилия и финансы, но и время. Которого, как всегда бывает в критических ситуациях, не хватало катастрофически.
Сигнал срочного вызова прозвучал на внутреннем телефоне полковника Белова ровно в двенадцать часов и десять минут дня. Егор поморщился (он не любил громких и пронзительных звуков) и взял трубку.
– Белов слушает.
– Зайди ко мне. Прямо сейчас.
На другом конце провода повесили трубку. Звонивший не представился, но этого и не требовалось – голос директора ФСБ не узнать было трудно.
Егор две секунды подумал, прихватил с собой папку с бумагами, которые анализировал перед звонком, и поспешно вышел из кабинета.
Его уже ждали. Секретарша, как только он вошел в приемную и поздоровался, молча показала головой на двери высокого начальства.
– Входи, Егор, – сказал директор, когда полковник появился в дверях и остановился на пороге. – Входи, присаживайся.
Он так и сделал. Директор не сел. Обычно носящий гражданский костюм, сейчас он был в форме генерала армии. Большие маршальские звезды на погонах, орденские планки на груди. Стоял возле окна, заложив руки за спину, глядел на божий свет. Молчал. Егор сразу как-то остро ощутил, что одет в вылинявшие джинсы, рубашку без галстука и пижонский пиджак с налокотниками, больше подходящий какому-нибудь, прости господи, продюсеру, нежели полковнику Федеральной службы безопасности России. Пусть даже молодому, талантливому и свободному от предрассудков.
– Хреново дело, а, полковник? – Директор отошел от окна, сел за стол.
Егор хотел сказать, что бывало и хуже, но промолчал. Хуже не бывало. Особенно если экстраполировать сегодняшнее состояние дел в ближайшее будущее. А почему не экстраполировать? Как раз для прогнозирования ближайшего будущего метод прямой экстраполяции весьма хорош. Это с увеличением временного периода он дает сбои (чем длиннее период, тем серьезнее сбои – вплоть до полного несоответствия прогноза с реальностью), поскольку появляются факторы, которые невозможно учесть. «Многое бы я сейчас отдал за такой неучтенный фактор, – подумал Егор. – А другими словами, за чудо».
– Мне сейчас позвонил президент, – продолжил директор. – Можно сказать, что он просил о помощи. Любой.
Егор молча смотрел на директора. Директор – на Егора.
– Ученые облажались? – спросил Егор. Просто чтобы хоть что-то сказать. Он знал, что облажались. Причем все, по всему просвещенному миру, не только российские. Перспективы создания в ближайшее время вакцины от вируса, количество жертв которого росло в геометрической прогрессии, были настолько туманны, что рассчитывать на это не приходилось. Мало того, на это, по сути, нельзя было даже надеяться. Хотя надежда такая штука, что живет в человеке, вне зависимости от его рассудка. Поэтому они, конечно же, надеялись. Но толку было мало. Что там вакцина! Даже надежно и стабильно действующие ингибиторы создать пока не удалось. Самые лучшие из них замедляли действие вируса настолько, что инфицированный человек умирал не в течение суток, а трех. Редко – четырех. Но умирал все равно. Называть это хоть какой-то победой не поворачивался язык.
То же касалось и физиков с математиками. Под давлением неопровержимых фактов большинство из них склонялось к мысли о том, что наша реальность каким-то фантастическим способом пересеклась с одной из параллельных реальностей, существование которых ранее допускалось лишь в теории. Туманные Поляны были порталами, точками перехода из одной реальности в другую. На другой Земле человечество вымерло, уничтоженное вирусом, вырвавшимся из-под толщи льдов Антарктиды. И этот же вирус теперь принялся за ту же работу здесь. Все эти выводы не стоили и ломаного гроша, поскольку не отвечали ни на один серьезный вопрос.
1. Из-за чего возникло пересечение реальностей?
2. Чем в дальнейшем грозит нашей Земле данное пересечение?
3. Как всю эту байду прекратить?
– Если не сказать хуже, – подтвердил генерал армии. – И продолжают лажать. Ни единого действенного предложения, сплошные теории. Не пойму, за что мы им платим деньги?
