мы с Агатой догадались сами, о деревьях и о том, как мы разбирали драгоценные камни, даже лгать не пришлось. Хотя, добавила я, все пальцы об алмазы с рубинами стерли! О пещере со страхами тоже – дескать, обвели себя тремя кругами, и хоть боялись, но не до смерти. Ну а не узнать Винсента я не могла…
Людвиг снова взял меня за руку, а я взглянула на Алисию. Внешне она была спокойна и с интересом слушала мой рассказ – а у меня уже во рту пересохло! – но от нее веяло злобой. Нечеловеческой злобой, ледяной, нездешней… знакомой, и я поперхнулась, вспомнив фей.
– Ну, сделать глоток воды вы ведь можете, – любезно сказала принцесса.
– Держи, мама, – сказал мне Людвиг и дал мне дольку заморского фрукта. – Представляешь, огромное дерево растет прямо в зале, и папа разрешил мне сорвать парочку! Только он очень кислый… Это потому, что ему тут мало солнца, вот.
– Спасибо, дорогой, – ответила я, сглотнув.
Да уж, наверно, плоды старой яблони и то слаще! Но, главное, у Людвига я могла взять что угодно, не рискуя собой. Судя по взгляду мужа, на это он и рассчитывал.
– Собственно, этим моя история и заканчивается, – сказала я. – Обратный путь тоже был нелегок, но с Винсентом страшно не было.
Принц смотрел на меня в упор и думал о том, отправилась бы за ним Алисия или нет. У него все время выходило, что нет, не рискнула бы…
– Время позднее, дамы утомились, – произнес король, нарушая неловкое молчание, – тем более что Алисии особенно требуется отдых.
– Вас скоро ожидает радостное событие, – наклонил голову Винсент. – Вы увидите внучку, ваше величество.
– Почему ты думаешь, что родится девочка? – опешил Феликс, а Алисия замерла.
– Знаю, – просто ответил тот.
– Смотри, мама, – шепнул Людвиг, кивнув на принцессу. И я увидела… Видимо, муж тоже знал, потому что добавил:
– Вижу, и игрушки для будущей принцессы уже приготовлены.
– Это всего лишь подарок на счастье от моей старой служанки, – натянуто улыбнулась Алисия, пряча вещицу в складках просторного платья. – Когда я уезжала из дому, она благословила меня и подарила эту безделушку, сказав, что она приносит удачу и счастье…
– Она не приносит счастья, – холодно произнес Винсент, каким-то неуловимым движением оказался возле принцессы и грубо выхватил у нее куклу.
Почти такую же куклу, как моя, только у меня была Фея Ночи, а эта оказалась Феей Утренней Зари.
– Убей ее, папа, – вдруг спокойно сказал Людвиг.
Феликс, видимо, принял это на счет супруги, потому что ринулся к оцепеневшей Алисии, сшибив стул. Винсент же, усмехнувшись, выхватил кинжал, одним движением отсек кукле голову и швырнул останки – просто деревяшку и тряпки – в огонь растопленного по вечерней прохладе камина.
От жуткого визга, казалось, содрогнулся дворец, где-то посыпались стекла, пламя в камине взметнулось и погасло…
Принц едва успел подхватить теряющую сознание жену.
– Вот так будет со всеми, – сказал Винсент глядя на запад, где за высокими окнами догорал закат, – кто осмелится покуситься на мою семью. Смерть ждет вас, огонь и холодное железо.
Он резко развернулся и поклонился королю.
– Винсент! – окликнул Феликс. – Это… это…
– Это фея что-то нашептала твоей жене. Должно быть, о том, что ты заглядываешься на мою Маргрит, – холодно улыбнулся Винсент. – Много ли нужно молодой женщине, чтобы поверить? Но, Феликс, предупрежу и тебя… будь осторожен в своих желаниях. Они ведь могут исполниться.
– Да… я понимаю, понимаю… – Принц подошел к нему и сжал его руку. – Благодарю тебя. Теперь я и впрямь поверил, что это не сказки.
– Именно. – Винсент подхватил сына на руки. – Ваше величество, позвольте откланяться?
Тот молча кивнул, глядя вслед старшему сыну.
– Это вы приказали развести огонь, – сказала я уже в карете.
– Конечно.
– Вы что-то заподозрили, и поэтому не притронулись к вину и не позволили Людвигу взять яблоко.
