как Барнабас пытается пройти сквозь стену, но останавливается, наткнувшись на ее основание. Я бью в его сторону хвостом, ногами, я визжу, отчаянно пытаясь до него добраться, но вокруг слишком много чужих рук, и они держат крепко.
Я — животное. Во мне просыпаются инстинкты.
Тело движется по собственной воле — хлещет хвост, рвут плоть когти, вонзается во врагов жало. Вокруг кричат. Я припадаю к земле и озираюсь, пытаясь понять, откуда ждать нападения. Лицо, руки, хвост, даже крылья у меня в крови. Меж деревьев лежит больше дюжины странно изогнутых, изломанных тел.
Барнабас бросает на нас злобный взгляд, его фигура начинает мерцать и тает в воздухе.
— Нет! — кричу я. Но поздно.
Оливер и наши стражники ахают, Энсель и его армия — тоже. В душе взрывается отчаяние. Взгляд мой задерживается на Энселе. Он разворачивает коня и пытается спрятаться среди своих солдат. Я прыгаю на него, наваливаюсь сверху и сбиваю с лошади. Мы катимся по земле. Энсель неуклюже вскакивает, глаза у него дикие, рожа красная — когда-то это уже было.
Он трус. Он бросается бежать.
Я — лиса, Энсель — кролик. Мы несемся по камням, перепрыгиваем упавшие стволы, летим сквозь листву — стремительно и отчаянно.
Позади нас, у стены вспыхивает схватка, но сейчас я ничем не могу помочь Грете и Оливеру. Энселя упускать нельзя.
Я помню, что нас ждет впереди — крутой овраг, неразличимый издалека. Заметить его может лишь тот, кто знает о нем заранее. Чтобы обойти овраг, Энселю нужно взять вбок.
Пожалуй, я опережу беглеца и отрежу ему путь к спасению. Пусть наткнется на меня.
Я нацеливаюсь на лесок шагах в двадцати от оврага и лечу прямиком меж деревьев. Хвост у меня напряжен и готов жалить. Яд мой будет жечь, несмотря на все противоядия Барнабаса.
А я хочу, чтобы королю стало больно. Пусть на себе испытает тот ужас, который испытали девочки, купленные им у Барнабаса.
Мне не приходится ждать долго. В ту самую секунду, как Энсель вылетает на поляну, я камнем падаю на него сверху. Он спотыкается и падает, но я остаюсь стоять. Барнабас говорил, что я приземляюсь как кот — твердо, на все четыре лапы. Что ж, он был прав.
Энсель отползает от меня, тянется к мечу, который выпал у него из руки при падении. Я наступаю ногой на рукоять. Он скребет по мечу рукой, но завладеть им не может. Я ставлю вторую ногу ему на грудь.
И жалю. Снова и снова. До тех пор, пока пропитанная кровью рубаха не превращается в клочья, а взгляд гаснет.
Когда я добираюсь до города, над чудовищной лозой сгущаются сумерки. От армии Энселя остались лишь многочисленные следы сапог у стены, а Оливера, Греты и Рена нигде не видно. Я хватаю за руку первого попавшегося стражника:
— Король жив? — и не дышу, пока он не кивает, глядя на меня круглыми испуганными глазами. — Где он? И где Рен? — Последнее слово я произношу с трудом.
— Ко… король вернулся во дворец. Рена отправили домой… Кажется, та девочка пошла с ним.
Я отпускаю стражника, бегу к дому Рена и врываюсь на кухню. Он лежит на койке у очага. Лора сидит рядом с ним, но не делает ни движения в мою сторону. Лишь упав на колени около койки, я замечаю, что Оливер снова сидит в своем кресле. Грета и Делия жмутся друг к другу на скамеечке у огня и глядят на меня.
Я хватаю Рена за руку. Лицо у него пепельно-серое, голова перевязана. Он не шевелится. Вид у него умиротворенный, несмотря на бледность. Во мне просыпается надежда.
— Как он? — шепотом спрашиваю я.
— Врач говорит, он поправится. Он все время без сознания. Вместо него вести пошел разносить отец.
Лора говорит резко и отрывисто. Я ей не нравлюсь. И трудно ее в этом винить, думаю я, бросив взгляд на свой залитый кровью наряд.
— Кимера, дорогая моя, — говорит Оливер. — Нападающие бежали. Ты до смерти перепугала наемников из Белладомы. Большинство сбежало после того, как ты за несколько секунд расправилась с целым отрядом. А когда дошла весть о том, что Барнабас исчез, а король Энсель умер, удрали все остальные.
— Они же наемники! Зачем им драться, если платить некому? — ухмыляется Грета.
Оливер берет мою вторую руку, не обращая внимания на запекшуюся кровь и раны.
— Я знаю, что ты перенесла из-за обмана Барнабаса. Спасибо тебе. Я искренне тебе благодарен.
