Но я-то вижу все. Научившись летать как следует, я отыскала секретные проходы, через которые можно входить и выходить. Я могу взлететь так высоко, что на востоке, у самого горизонта будет виден город Брайр, а на западе — череда зеленых гор. По лесу вьется река — сверкающая голубая лента, цветом соперничающая с небом. На севере, у самого небосклона между громадами подступающих лесов, которые грозят поглотить все вокруг, виднеются частые пятнышки синего цвета. Когда я смотрю на эти леса, холмы и город сверху, сердце мое всякий раз сжимается.
Я люблю это все — или, может, это любила девочка, которой я была прежде. Меня преследует призрак памяти.
Ноги мои ударяются о землю, я бегу, закрыв глаза. Через лабиринт меня ведут другие органы чувств. Я знаю путь наизусть. Ноздри мои щекочет смолистый запах соснового леса, но я бегу на манящий аромат жаркого, которое готовит на огне отец. В животе урчит от голода, и я бегу быстрее.
Честное слово, если отец скажет мне идти тренироваться дальше, я слопаю Пиппу, слопаю в один присест, и плевать на последствия.
Я останавливаюсь у отцовских ног. Он смотрит ласково.
— Отлично, — говорит он и треплет меня по голове. — Ты поставила рекорд, детка. Все у тебя получится.
В животе у меня опять урчит.
— Папа, а мы есть будем?
В глазах у него проскакивает искорка.
— Будем, но не сразу. Осталось еще одно задание.
Я подавляю стон. Если я все сделаю хорошо, отец будет мной гордиться. Может быть, вечером он наконец-то расскажет, зачем меня сделал. Я заставляю себя улыбнуться.
— Тебе нужно научиться охотиться. Чтобы сделать главное, ты должна стать хитрой и незаметной. Вот сейчас и начнем тренировки.
— Охотиться? — переспрашиваю я. Это слово поднимает во мне бурю инстинктов, будит какие-то первобытные желания.
— Отправляйся в лес и принеси мне кролика. Положим его в жаркое.
При одном упоминании ужина у меня текут слюнки.
Я перелетаю через живую изгородь и приземляюсь в лесу. Переключаюсь на кошачье зрение, принюхиваюсь. Наплывают запахи — сосна, глина, дичь, страх.
В лесу летать трудно. Тесно стоят деревья, ветки цепляются за все вокруг. Поэтому я не лечу, а бегу по усыпанной листвой земле и думаю, как бы мне раздобыть кролика и вернуться к отцу еще до темноты. Когти голода терзают желудок.
Я чую множество зверьков, которые прячутся в подлеске и на деревьях, но они бросаются прочь еще прежде, чем я окажусь рядом. Я слишком поздно понимаю, что их пугает мой быстрый шумный шаг.
Так мне кролика никогда не добыть.
Я замедляю шаг, вспархиваю и перелетаю между деревьев. Быстро лететь не получается, зато ногами я теперь не касаюсь земли. Никто меня не услышит. Наверное, отец именно это имел в виду, когда говорил, что я должна быть бесшумной?
Внезапно до меня доносится теплый, с ноткой страха кроличий запах. Я не свожу глаз с мелкого зверя, который скачет по сухой листве.
Мое.
В дело вступают мои инстинкты хищника. Я бесшумно подлетаю ближе, еще ближе. Кролик копошится в ямке у корней дерева, прижимается к земле, хочет юркнуть в норку. Я слышу стук его сердца, эхом отдающийся по сырой земле.
Бросок, и мои зубы вонзаются в мягкую плоть его шеи. Какая-то часть рассудка корчится от удовольствия, но я должна держаться. Нельзя сожрать кролика сырым, прямо тут. Кролика надо отнести отцу.
Теплая кровь стекает по подбородку, пятнает воротничок бледно-зеленого платья. Я оттираю ее рукавом — теперь и рукав весь в крови. Платье испорчено безвозвратно, что скажет отец?
Я глотаю откушенный кусок мяса и сплевываю шерсть. В глазах кролика больше не бьется искра жизни. Чувство голода странным образом смешивается с отвращением. Я убила кролика потому, что была голодна, но правильно ли я поступила? Я в ужасе вскакиваю на ноги. А что, если отец не хотел, чтобы я убивала? Вдруг я поняла его не так? Я же не хотела убивать, я просто была голодна!
Я долго смотрю на мягкую окровавленную тушку у меня в руках. Кролику уже не помочь. Надо возвращаться.
Я иду через лес, шагаю медленнее, чем прежде. Мне страшно — что подумает отец, когда увидит, что я убила кролика? Но ведь мы все равно собирались его съесть. Наверное, отец так и хотел, чтобы я его убила.
