Не говори о нем. Он знается с темными силами и многие из них подчинил. Вдруг тебя кто-нибудь подслушивает.
Темные силы… Странно Бату говорит об отце, и ведь уже не в первый раз. Я содрогаюсь — то ли от холодного ветерка и мокрого платья, то ли от слов Бату.
— А как их отличить от всего остального?
Никак. В этом-то вся трудность. Пока они тебя не предадут — никак. У колдуна множество тайн.
В памяти всплывает запертая дверь в башню и не поддавшийся мне холодильный ящик, а потом — мельком увиденная детская рука. Или не рука? Не знаю, ничего не знаю. У отца могут быть свои секреты, но я знаю точно — все они нужны ему для того, чтобы победить колдуна.
— Тебя кто-то предал, да?
Бату мрачнеет.
Люди часто предавали драконов, а другие такие же люди подпадали под власть колдуна. Магией можно заставить человека делать такое, чего он никогда бы не совершил по доброй воле. Когда-то давно я верил людям. Даже жил с ними. А когда наши наездники начали превращаться в колдунов, они заколдовывали целые деревни и заставляли людей на нас охотиться. А мы бежали. Люди и гибриды, с которыми мы много лет жили бок о бок, превратились для нас во врагов.
— Какой ужас! И гибриды тоже? А я думала, они сами боялись колдунов.
Тогда колдуны на них еще не охотились. В горах, где скрывался мой клан, была целая деревня кентавров, а в реках вроде этой плескались русалки. Поначалу они нам помогали, предупреждали, если в округе появлялись колдуны. Мы были друзьями. А потом колдун их зачаровал, и они привели его прямо в нашу пещеру и вырезали половину моего клана. Остальным удалось сбежать. Мы потом узнали, как он отплатил им за то, что они стали его рабами, — убил всех, чтобы извлечь из их костей даже ту толику магии, которой они обладали.
Я ежусь.
— Так ведь они не могли ему сопротивляться?
Не могли. Чаще всего они даже не знали, что были под заклятием, и не помнили, что делали, до тех пор пока не становилось слишком поздно.
— Ты поэтому хочешь, чтобы я о тебе молчала, да?
Бату кивает.
Ты говорила, что часто бываешь в городе, сестра?
— Да, — отвечаю я.
Будь настороже. В Брайре творится что-то очень нехорошее, и дела эти сильно отдают вмешательством колдуна.
— Вот поэтому-то мне и надо в город. Я могу с ним сразиться, а люди — нет. Я должна им помочь.
Малышня малышней, а храбрости не занимать, — фыркает Бату, но мне кажется, что это скорее похвала. — Если уж тебе так надо в город, приходи к реке как можно чаще. Заклятие порабощения смердит — я эту вонь запомнил навсегда, — и я тебе скажу, если от тебя запахнет.
Мне становится страшно.
— А сейчас я им не пахну, нет?
Он качает огромной головой.
Я чувствую облегчение, но вместе с тем совсем запутываюсь.
— А еще как-то можно это проверить? Вот мой отец, например, — он ненавидит колдуна больше, чем мы с тобой вместе взятые! Он из-за колдуна все на свете потерял. Он, конечно, ходит на бродячие ярмарки, но в город не заходит. Он не мог попасть под заклятие.
Все равно никогда и ни о ком не знаешь наверняка. Даже о твоем отце. Единственный способ уберечься — это прятаться.
— Да, и еще не подходить к воде.
Дракон усмехается — словно камни с горы катятся, — и я улыбаюсь в ответ.
— Еще раз спасибо, что вытащил меня.
Я целую его в морду сбоку. Возможно, это игра света, но я готова поклясться, что на какой-то миг его серые каменные чешуйки розовеют.
