даже я, не страдающая слабостью в отношении женского пола, была вынуждена признать соблазнительным. Верро стонала, причмокивала, ахала и, похоже, была готова растаять в его руках.
По-прежнему не меняя темпа, разве что чуть сильнее чеканя шаг, я дошла до покоев Нарцисса и, удостоверившись, что поблизости не ошивается какой-нибудь отбившийся от светского стада бездельник, проскользнула внутрь. И приготовилась ждать — столько, сколько потребуется.
Потребовалось недолго. Он пришёл спустя каких-нибудь четверть часа. Моё присутствие сюрпризом для Нарцисса не оказалось. То ли он заметил меня, невзирая на свою сильную занятость с леди Верро, то ли определил, что покои не пусты, по каким-то одному ему известным признакам. Так или иначе, войдя, агент первым делом закрыл за собой дверь и даже на всякий случай запер её на засов (хотя ломиться в чужие покои без разрешения здесь никто бы не стал) и лишь после этого встретил мой взгляд. Впрочем, лишь на долю секунды. Поскольку далее мой нож благополучно вонзился в деревянную дверь в непосредственной близости от его левого уха.
— Какого… — начал было Нарцисс, но не договорил.
Не настроенная на беседы, я метнула второй нож в сторону правого уха, для симметрии.
— Развлекаешься? — всё-таки открыла рот я, прежде чем третий нож вонзился в дверь около его локтя.
— Работаю, — хладнокровно возразил он, скосив глаза на рукоять, но разумно не делая лишних движений.
— Мне уже сейчас начинать смеяться или подождать, пока ты расскажешь ещё какую-нибудь шутку? — полюбопытствовала я, взвешивая в руке четвёртый нож — Работает он. На рыженьких потянуло?
Древесина, из которой была изготовлена дверь, в очередной раз испытала на себе всю мощь моего праведного гнева.
— Ага, — с сарказмом подтвердил агент. — На рыженьких. Особенно на тех, к которым питает слабость некий Фернан Ромеро. Ещё не забыла про такого?
— Чрезвычайно удобный способ совместить приятное с полезным. — Последний вопрос я проигнорировала, посчитав его риторическим.
Рукоять пятого ножа ощутимо холодила руку.
— Может, мне яблочко на голове подержать? — съязвил Нарцисс, проявив тем самым несомненные чудеса выдержки.
— Яблочко жалко, — отрезала я.
Пятый — и последний — клинок вонзился в дверь у агента над самой головой, даже слегка задев чёрные волосы.
— Всё? Истерика закончена? — раздражённо поинтересовался Нарцисс, отходя от двери.
— Если бы у меня была истерика, один из этих ножей тебя бы точно задел, — мрачно отчеканила я.
— Угу, хорошо, — согласился Нарцисс, всем своим видом транслируя тезис «С сумасшедшими не спорят». — Кто теперь дверь будет чинить? — сварливо поинтересовался он, проходя к креслу и плюхаясь в него, не сочтя нужным предварительно позаботиться о даме.
— А я думала, ты у нас на все руки мастер, — съязвила я, тоже усаживаясь, но не так вольготно.
Настроение всё ещё было паршивое, хотя пар я всё-таки выпустила.
— Всё, готова к серьёзному разговору? — едко осведомился агент, уловив положительные изменения в моём состоянии.
— Готова, если у тебя есть что мне рассказать. — Я постаралась впустить в свой голос побольше скептицизма, но в целом уже и впрямь была настроена на работу.
— Найдётся, — пообещал Нарцисс.
Я приготовилась слушать.
— Пока ты шлялась по замкам всяких магов, — он сделал многозначительную паузу, но я на провокацию не поддалась, — я тут кое-что выяснил. Нам и раньше было известно, что эркландская церковь негласно поддерживает Фернана Ромеро. Не знаю уж, что он им пообещал, но, видимо, порядочный куш. Совсем уж в открытую к бунту они, конечно, не призывают. Сама понимаешь, такое даже епископам чревато. А вот намёки всякого рода нередко проскальзывают. Как, например, недавний выпад, когда епископ Антолье упомянул в своей проповеди грешников, живьём ложащихся в гробы.
Я усмехнулась. Шума та проповедь и вправду наделала немало. О настоящих гробах, конечно, дело не шло. Просто эркландский король, мужчина моложавый и достаточно интересный, весьма серьёзно относился к заботе о своей внешности. Многие воспринимали этот факт с неодобрением, учитывая как пол монарха, так и непростые времена, наставшие для государства. Однако Клавдий полагал, и, пожалуй, небезосновательно, что кое-какие омолаживающие процедуры политическим делам не помеха.
Помимо всего прочего, он ежемесячно посещал Лазарет Пяти Источников. Как утверждалось, вода из упомянутых
