разгадать, что же лежит там внутри. Мешок вызывал в ней ощущение жути и одновременно возбуждения, гремучая смесь, ради которой, собственно, и затеиваются мероприятия, подобные сегодняшнему.
— Где же вы его раздобыли? — Лемма тоже перешла на шёпот, только благоговейный.
— Э-э-э… Позвольте мне об этом умолчать, ваше высочество.
Умалчивать было о чём. Всё дело в том, что свой трофей я раздобыла на королевской кухне. Нет, вообще-то изначально я планировала достать какую-нибудь тушу в погребе. Но попасть туда незаметно оказалось практически невозможным для постороннего. И я решила, что рисковать разоблачением ради такой мелочи не стоит. Поэтому отправилась за трофеем на кухню. Я рассчитывала отыскать там тушу, заранее принесённую из погреба и оставленную до завтрашнего дня, но увы. Местные кухарки оказались женщинами обстоятельными. Поэтому единственное, что я смогла обнаружить, — это курица, уже ощипанная, щедро залитая маринадом и даже фаршированная яблоками. Вот она-то и лежала сейчас в мешке.
— Хм. — Лемма принюхалась. — А почему от этого пахнет чесноком?
— Ну так… Вы же знаете, что чеснок отпугивает нечистую силу! — нашлась я.
— Но мы же призываем Орэнда, а не отпугиваем его? — удивилась принцесса.
— Призываем, — согласилась я. — Но осторожность никогда не повредит. Мы же хотим себя обезопасить. Так что чеснок пригодится.
Если принцесса спросит, почему из мешка пахнет розмарином, я не знаю, что стану говорить.
Водрузив мешок в центр пентаграммы, я возвратилась ко второму, примерно того же размера.
— Кстати, вот, — объявила я, развязывая удерживавшую его закрытым верёвку. — Я запасла несколько головок чеснока. Всё для той же цели.
Я запустила в мешок руку, нащупывая содержимое. Что-то крупновато для головки чеснока… Извлекла наружу и принялась, прокручивая, рассматривать в пламени свечи. М-да, незадача.
— Это же луковица, — заметила подошедшая поближе Лемма.
— Похоже на то, — печально согласилась я. — Кажется, я перепутала лук с чесноком. Темно было… Но ведь лук — это, наверное, ненамного хуже? — спросила я, с надеждой глядя на принцессу.
Та неуверенно пожала плечами.
— Наверное, ненамного, — согласилась она наконец.
— Ну вот и хорошо, — выдохнула я с облегчением. И, вернув себе деловой настрой, торжественно провозгласила: — И, конечно же, какой может быть ритуал без крови?
С этими словами я извлекла на свет свой очередной трофей — небольшую бутыль, на две трети наполненную красной жидкостью тёмного, можно сказать, вишнёвого оттенка. Впрочем, сейчас, в тёмной комнате, оттенок было не разобрать.
— Это что, настоящая кровь? — изумилась Лемма, с любопытством приглядываясь к бутыли.
— Нет, — честно призналась я, зачем-то перейдя на шёпот. — Это боршч. — Мне стоило немалого труда произнести название блюда восточной кухни, которая вошла в моду во дворце стараниями леди Инессы Эстли. Говорят, сама она, в свою очередь, пристрастилась к этой кухне, пока служила фрейлиной при леди Мирейе Альмиконте. — Я позаимствовала немного на кухне.
— Думаете, Орэнд не догадается? — с сомнением протянула принцесса.
Я пожала плечами:
— Мне кажется, что нет. В такой темноте непонятно.
— Что дальше?
Своим вопросом Лемма фактически давала добро на моё решение проблемы, и я с чистой совестью приступила к продолжению.
— Последняя часть жертвоприношения, — объявила я, доставая последнюю же из подготовленных мною деталей.
Принцесса изумлённо вскинула брови, увидев букет засушенных тюльпанов. Обзавестись этим трофеем оказалось сложнее всего, поскольку цветы за один день не засушить.
— Мёртвые цветы, — зловеще произнесла я, после чего резким движением швырнула букет в камин.
Взметнулись за чёрной решёткой языки пламени. Огонь шумно затрещал, с удовольствием поглощая подношение. Весело заплясали по гостиной тени.
Лемма поёжилась, напуганная, но в то же время довольная этим эффектом. Ведь именно ради такого всплеска эмоций она и соглашалась на ритуал.
