Тоска поднималась из самых глубин души. Хотелось плакать. Молча, но не скрывая бегущих по щекам слез… Потом рыдать… и кричать, заглушая возникшую в душе пустоту…
– Эй, командир… Командир, ты чего?
Ставр очнулся. Вытер лицо рукавом. Оно почему-то было мокрым.
– Да так, – он поморщился. – Нашло что-то. Чего звали-то? Подлетаем?
– Ага. Наверное, пора будить? – Ян кивнул на посапывающую Эру.
– Не надо. Пусть отдыхает.
Но разбудить Приму все же пришлось. На площадке вертолет встречал лично полковник. Увидев Эру на руках Ставра, побледнел и кинулся выяснять, как тяжело она ранена.
– Да все в порядке. Просто спит. Устала очень, будить жалко.
– Там Главнокомандующий по вашу душу явился. Велел, как только явитесь, – сразу к нему, как есть.
Целый генерал Армии Спасения! Даже если помнить, что он – опекун Эры, дело принимало серьезный поворот.
Проснувшаяся девушка в кои-то веки не стала закатывать сцен. Просто соскочила на землю и, не оглядываясь на остальных, зашагала к штабу. Когда отставшие мужчины вошли в кабинет, стало ясно – свой запал она придержала для генерала.
От крика звенели стекла. Эра орала так, что хотелось заткнуть уши. А генерал спокойно курил, присев на край заваленного бумагами стола.
Находиться с беснующейся девчонкой в одном помещении было неуютно. Главнокомандующий Армией, судя по всему, прекрасно это понимал и жестом велел бойцам подождать за дверью. Но створки из крашеной фанеры совсем не приглушали звук, так что все, кому «посчастливилось» проходить в это время мимо штаба, смогли насладиться концертом.
Наконец Эра выдохлась. И тогда генерал стал отвечать, в пух и прах разбивая все доводы воспитанницы.
Но сдаваться она не собиралась. Выпустив пар, выслушала опекуна… и начала заново:
– Дядя Мэтью…
– Генерал Рой, Эра, – строго прервал опекун. – Не нарушай субординацию.
– Мой рапорт об отставке подан давным-давно. И, насколько я знаю, даже подписан. Поэтому, дядя Мэтью… Ну, отпустите вы меня, а? Я устала.
– Мы все устали, Эра… Я понимаю. Тебе только двадцать. Ты хочешь спокойно жить в свое удовольствие, носить красивые платья, а не бесформенную полевую форму, влюбляться… Но скольким это недоступно? Сколько людей потеряли кров, любимых, здоровье, а то и жизнь? Думаешь, гражданским легко? Жить, жениться, растить детей и все время трястись при мысли, что в любой момент в твоей собственной спальне произойдет Прорыв? Что в твой дом вломятся монстры, и вокруг не будет никого, способного защитить?
– А я-то тут при чем?!!
– Ты родилась в Дуэте, моя девочка. А значит, твоя судьба – защищать.
– Я выплатила свой долг сполна, дядя. До последней капли. С пяти лет в меня вдалбливали понятие о предназначении, учили убивать, учили гордиться своей судьбой… Но никто не сказал, как это больно – потерять сестру. Как страшно не видеть ее рядом, не чувствовать руку на плече… Не слышать ее голос… Меня научили защищать… Но почему не научили, как защититься самой? Как убежать от этого ужаса? Скажи, дядя, как жить, имея всего половину души?
Генерал затушил сигарету и подошел к воспитаннице. Она часто прибегала к нему за утешением. Гораздо чаще, чем ее сестра. Ири шла плакаться к близнецу.
В крепких объятиях было спокойно. Как птенцу в гнезде. Мэтью Рой, наводящий ужас на подчиненных, «стальной генерал», для Эры был добрым дядюшкой. Человеком, сделавшим все, чтобы заменить погибших родителей. У него всегда находилась минутка для нее. И он умел успокоить даже самые жуткие детские страхи… Но заполнить пустоту, возникшую в душе после смерти Ири, он не мог. Хотя и старался.
– Эра… – Он шептал, убаюкивая воспитанницу в гнезде скрещенных рук. – Поплачь. Это все, что я могу для тебя сделать. И может, тебе стоит отдохнуть? Поживешь в санатории, подлечишь нервы…
– И все будет как прежде? – Эра всхлипнула и с надеждой посмотрела на генерала снизу вверх, как испуганный ребенок.
– Нет, Эра… Как прежде не будет. Тебе придется научиться жить с этим… Нам всем придется.
– Тогда не вижу смысла. – Девушка снова выпустила колючки, разомкнув кольцо любящих рук.
– Но и ты меня пойми. Я всегда считал вашу с Ири связь несколько… нетипичной. Ну а потом подозрения переросли в
